Дава Собел - Более совершенные небеса

Широкие поля страниц рассказывают совсем другую историю — летопись интерактивного образования, в котором новая астрономия передавалась из рук в руки, от поколения к поколению. В некоторых экземплярах есть примечания, написанные двумя или даже тремя разными почерками, а иногда целые серии почти идентичных пояснений повторяются сразу в нескольких томах, что свидетельствует о большом влиянии определенных учителей.

Одна из наиболее обильно и основательно снабженных примечаниями копий принадлежала Иоганну Кеплеру и сейчас хранится в университетской библиотеке в Лейпциге. Это первое издание, которым сначала владел Иероним Шрайбер из Нюрнберга, получивший его в подарок от издателя. Дарственную надпись Петреуса все еще можно прочесть на титульной странице (где кто-то зачеркнул слова «небесных сфер»). Эти двое предположительно знали друг друга через Иоганна Шёнера, который преподавал Шрайберу математику, или через Ретика, который был однокашником Шрайбера в Виттенберге, а позже его коллегой на факультете. За четыре года, что Шрайбер владел книгой, пока не умер в возрасте 32 лет, он сделал в ней множество заметок. Он исправил каждую опечатку, отмеченную в списке ошибок, а также все те, которые нашел на оставшихся пятидесяти страницах, не учтенных в списке. Это те же изменения, которые Коперник собственноручно внес в свою рукопись. Вероятно, Коперник слишком поздно передал Петреусу свою окончательную редактуру, и тот не смог ее внести, но Ретик успел поделиться ею с узким кругом друзей. Гингерич обнаружил лишь девять копий «О вращениях» со столь тщательными исправлениями.

Именно Шрайбер сыграл роль инсайдера и специально надписал имя Андреаса Осиандера над анонимным обращением к читателю.

Шрайбер также скопировал заметки, оставленные Ретиком на полях, в свой экземпляр и размышлял по ходу чтения текста о тех вопросах, которые хотел бы задать Копернику. Например, на странице 96 Коперник сомневался, находится ли центр Вселенной в Солнце или в пустом центре земной орбиты. Он сказал, что разберется в этом позже, но так этого и не сделал. Шрайбер подписал в этом месте, что Ретик решил эту проблему в «Первом повествовании» в пользу Солнца как центра. На странице 143, рядом с признанием Коперника о том, что использование им маленького эпицикла приводит к орбите не круглой формы, Шрайбер написал одно слово на греческом. Кеплер тоже умел читать по-гречески, так что, когда он купил этот экземпляр у Шрайбера в 1598 году и наткнулся на слово έλλειψη в конце третьей книги (глава 25), он знал, что оно означает «эллипс».

«Очень примечательно, — взволнованно пишет обычно спокойный Гингерич, — что из всех возможных экземпляров книги Кеплеру достался именно тот, в котором на полях рядом с подчеркнутым отрывком было слово эллипс».

Переплет из телячьей кожи с позолоченным корешком соответствует моде XVIII века и явно был выбран кем-то из следующих владельцев. Этот неизвестный владелец, однако, постарался сохранить примечания Кеплера, приказав переплетчику согнуть отдельные страницы, а не обрезать их все на пять миллиметров, как это полагалось, чтобы придать книге свежий вид. В развернутом виде на этих страницах видны главные комментарии Кеплера (в форме вопросов) об истинном центре движений планет и причине того, почему Земля меняет свою орбитальную скорость так же, как и другие планеты.

Ссылаясь на диаграмму, на которой Коперник обозначил центр земной орбиты буквой D , Кеплер задавался вопросом: «Действительно ли орбита такова, что D — это Солнце, или же это центр временного круга, где D не является Солнцем?» Судя по убористому почерку, которым Кеплер делал свои записи, он так близко наклонялся к книге, что едва не касался носом острия пера. «Имеет ли Земля простую или двойную разность? Соответственно, привязаны ли они (Венера и Меркурий) тем не менее к странностям движения Земли? Ведь, без сомнения, по той же причине, по которой они движутся не по тем кругам, которые эксцентричны по отношению к Земле (то есть по концентрикам и эпициклам), они и вызывают эту неравномерность».

Экземпляр «О вращениях» с многочисленными комментариями, приобретенный Кеплером, раскрывал автора анонимного обращения к читателю, а также содержал на полях написанное по-гречески слово «эллипс»

Гингерич отмечает, что примечания Кеплера хотя и скудны, но появляются в самых важных местах, вскрывая фундаментальные ошибки в теориях Коперника. И хотя Кеплер вполне мог обнаружить эти места без посторонней помощи, путь ему все-таки был указан.