Виктор Еремин - 100 великих литературных героев

По рассказам арабского средневекового мыслителя ан-Надима, мудрец Абд-Аллах аль-Джахшияри, действительно живший в X в., задумал составить книгу из тысячи сказок «арабов, персов, греков и других народов», по одной на ночь, но умер, успев набрать только 480 повестей. Сборник аль-Джахшияри до нас не дошел, но он уже назывался «Тысяча и одна ночь», и вполне возможно, что именно от него произошло современное название книги.

В дальнейшем литературная эволюция сборника продолжалась вплоть до XIV–XV вв. В его удобную конструкцию вкладывались все новые и новые сказки разных жанров и происхождения.

Ныне существует пять версий «Тысячи и одной ночи», отличающихся друг от друга по составу и по порядку сказок. Наиболее известная версия отражена в египетских изданиях и, как установили ученые, приобрела свой вид в Египте в конце XV – начале XVI в. Сегодня именно эта книга в основном и известна европейскому читателю.

В Европе о «Тысяче и одной ночи» узнали благодаря французскому переводу писателя Антуана Галлана (1646–1715), опубликованному в Париже в 1704–1712 гг. Поскольку ни в одном восточном сборнике не было найдено сказок «Аладдин и волшебная лампа» и «Али-Баба и сорок разбойников», Галлан некоторое время считался их автором. Впоследствии были найдены старинные арабские записи этих сказок. Однако и теперь ряд исследователей продолжает утверждать, что «Аладдин…», «Али-Баба…», а также цикл сказок о Синдбаде-мореходе созданы Галланом, который дописал их после успеха изданного им первого тома «Тысячи и одной ночи».

Благодаря Галлану в начале XVIII в. в Европе началось повальное увлечение восточной экзотикой. Некоторые правители строили себе особняки наподобие дворцов султана. Салоны в Европе наполнились мавританскими коврами и подушками. Гёте написал «Западно-восточный диван», Моцарт сочинил «Похищение из Сераля». Велико было влияние «Тысячи и одной ночи» на творчество различных писателей – Монтескьё, Виланда, Байрона, Гауфа, Теннисона, Диккенса, Дюма-отца. Такие художники, как Делакруа, создавали полотна с изображениями шикарного убранства гаремов и полуобнаженных рабынь во фривольных позах. Книга с французским переводом А. Галлана имелась и в библиотеке А.С. Пушкина, который восхищался красотой восточной фантазии. Иными словами, Антуан Галлан на 300 лет сформировал наше видение Востока.

До 1917 г. переводов «Тысячи и одной ночи» на русский язык непосредственно с арабского не было, хотя пересказы из Галлана начали появляться с 1760-х гг. В 1929–1938 гг. был опубликован единственный ныне восьмитомный русский перевод сборника, сделанный арабистом Михаилом Александровичем Салье (1899–1961) под редакцией выдающегося ученого-арабиста академика Игнатия Юлиановича Крачковского (1883–1951).

Об образе самой Шахерезады косвенно, но точно сказано в самом начале «Тысячи и одной ночи»:

«Есть в Аравии реки, которых только среднее течение открыто человеческому взору, а начало и конец прячутся в подземных глубинах. Жизнь Ходжи Насреддина можно уподобить такой реке: все, что мы о нем знали, относилось к его среднему возрасту, от двадцати до пятидесяти лет; детские же годы, равно как и старость, пребывали в сокрытии.

Восемь гробниц в разных частях света носят его славное имя; где среди них единственная? Да может быть, ее и нет среди этих восьми; может быть, ему достойной гробницей послужило море или горное туманное ущелье, а надгробным плачем над ним был дикий вой морского урагана или необъятный, медлительно-тяжкий гул снежной лавины…

Что касается истоков его бытия – то знают, что родился и вырос он в Бухаре, но как он жил в детстве, какие могучие кузнецы давали закал его сердцу, какие мастера оттачивали его разум, кто из мудрецов открыл ему природу его неукротимого духа, – все это оставалось до сих пор неизвестным». [19]

Так написал в своей знаменитой книге «Повесть о Ходже Насреддине» писатель и сценарист Л.В. Соловьев. Это, пожалуй, лучшее произведение на русском языке, рассказывающее о легендарной жизни прославленного мудреца.