Максим Либанов - Почему наш мир таков, каков он есть. Природа. Человек. Общество (сборник)

Титан – гигантский спутник Сатурна, намного больше Луны. Это единственный спутник с атмосферой, причем уникальной. На Венере атмосфера – углекислый газ, на Марсе тоже, а на Титане – практически земная: азот, но при этом температура минус 180. На Титане открыли озера из жидких углеводородов – этана, метана. Поскольку под поверхностью теплее, жизнь там тоже не исключена.

Один из самых волнующих вопросов – можно ли человека отправить к звездам и доставить обратно. Английские инженеры создали проект термоядерного звездолета. Реализация этого проекта потребовала бы всех ресурсов земного шара: всем надо было бы собраться и 20 лет его строить. К тому же незачем запускать людей на такой грандиозной машине, если все, что мы хотим оттуда получить, – это знания. Сегодня есть технологии, способные в объем чуть меньше наперстка упаковать всю информацию, созданную на Земле. Это такие микроэнциклопедии нашей жизни – все наши знания можно разослать по Вселенной в надежде, что и остальные разумные существа будут поступать как мы.

Я придумал способ, как это сделать почти бесплатно. Сегодня практически все зонды, летающие к далеким планетам, используют притяжение промежуточных планет – Юпитера, Сатурна. Каждый раз траектория подбирается так, чтобы притяжение планеты ускоряло движение аппарата. В принципе, так можно летать и на межзвездные расстояния, пролетая мимо звезд и используя их притяжение, чтобы разогнать зонд еще сильнее. Ничего не стоит «наперсточки» с информацией отправить так по всей Галактике, а то и в соседние.

Может быть, когда-то мы получим нечто подобное, а может, и раньше, чем сами отправим. Не самые же мы умные.

Максим Скулачев – Кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник биологического факультета Московского государственного университета.

Я постараюсь изложить доказательство биологической теоремы о продлении молодости.

Я попытаюсь доказать вам, что старение – не обязательный процесс. Это не значит, что мы станем бессмертными и будем жить вечно, – я большой противник этой точки зрения. Есть существа, которые вообще не стареют. Они умирают, но по какой-то причине, не связанной со старостью. То, что человек рано или поздно присоединится к таким существам, не вызывает у нас сомнения.

Даже со словом «старение» не все однозначно. У этого слова множество смыслов и коннотаций: старый город, старое вино, старая кошка, старая машина, старая звезда, старая песня о главном – во всех этих сочетаниях смысл слова «старый» разный. Мы сосредоточимся на смысле, в котором слово употреблено в словосочетании «старая кошка», – биологическое старение. В английском языке со словами удобнее: есть слово aging, которое означает увеличение возраста – что само по себе неплохо, и есть слово senescence – «дряхление» и «ослабление с возрастом». Это и есть то старение, которое мы рассмотрим. У Бродского есть стихи, описывающие этот процесс:

Старение! Здравствуй, мое старение!

Крови медленное струение.

Некогда стройное ног строение мучает зрение.

Биологическому старению можно дать определение: «постепенное и согласованное ослабление большинства функций организма с возрастом». Чем мы старше, тем хуже у нас все работает, и с возрастом увеличивается вероятность смерти – это неприятный факт, о котором никто не любит думать. На уровне современных технологий факт остается неопровержимым: мы все умрем.

Вероятность не отпраздновать свой следующий день рождения растет с возрастом. В возрасте 10–14 лет эта вероятность минимальна, но после полового созревания начинает нарастать. В 40 лет человек может себя прекрасно чувствовать, но статистически он уже состарился. По этой же причине футболисты сильно дешевеют после 30 лет: в этом возрасте начинает уменьшаться объем мышц – это явление называется «саркопения». С нами что-то происходит, вопрос – что?

Существует ряд рабочих гипотез, объясняющих процесс старения. Во-первых, классический взгляд на старение: человек – сложный механизм, и с возрастом в нем накапливаются поломки, которых в какой-то момент становится так много, что механизм не может работать. Вторая точка зрения на процесс старения менее распространена, но мы ее активно поддерживаем. Она заключается в том, что после полового созревания запускается заложенная в нас программа, цель которой – свести нас в могилу. Старение – это растянутое во времени самоубийство. Эта точка зрения парадоксальным образом гораздо более оптимистична, чем первая. Чтобы бороться с накоплением случайных поломок, надо научиться создавать новые системы, чего, при всем могуществе современных медицины и биологии, мы делать не умеем. Если же есть механизм, который сводит нас в могилу, то, чтобы победить старение, нам не нужно создавать ничего нового, а нужно просто сломать этот механизм – а ломать мы худо-бедно умеем. Даже если эта точка зрения ошибочна, перспектива настолько привлекательна, что попробовать стоит.