Сергей Кара-Мурза - Мысли быстрого реагирования

Когда я говорил о создании партий, имел в виду прежде всего партию как школу и как лабораторию. Сейчас нам не то чтобы революционный класс собрать, а создать бы информационную базу (язык, образы, меру, каналы связи), чтобы возникли зародыши общностей. Практически все они за 25 лет демонтированы — рабочие, интеллигенция, офицерство. Мало-мальски соединены люди в госаппарате и в преступном мире, эти две общности уже и сравнимы по силе. Для прозябания на грани жизни и смерти еще хватает связей культуры и каких-то домотканых лохмотьев.

Речь именно об утрате системных качеств, а так — люди бродят, автомобили ползут, кто-то в робе, кто-то в очках или с погонами… Даже есть министры и бунтовщики.

3. Задача, которую все смутно изложили, очень сложна — снова создать сплоченное справедливое общество с большим потенциалом развития и без мещанской тупости норм позднего СССР. В чем сложность? В том, что большая часть образованных и умелых людей сдвигаются к социал-дарвинизму (если ослабевает тоталитарная идеократия, а она вырождается быстро). Даже если таких людей 10-15 %, они побеждают остальное «мирное население», которое само не может организоваться. В позднем СССР интеллигенция составляла 30 % населения, из них половина была «энергичных», остальные примыкали к «мирному населению» и своей политической функции не выполняли.

А сейчас почти всю молодежь пропускают через «вузы». Знаний не так уж много, но идеологическая промывка эффективна. Даже крайне просоветские выражаются штампами из полученных курсов. Они и не знают, что «говорят прозой».

Мы видим, что какое-то время справедливые общества держатся на харизме вождей и первых трех поколений чекистов и «правдистов». Каддафи просто засыпал всех своих бедуинов нефтедолларами — и что? От Лукашенко молодые и продвинутые бегут, чтобы «защищать Беларусь» извне. И это понятно. Пока что его опора — простонародье. Но память «лихих девяностых» уже перестает работать, и легитимность его квазисоветского режима иссякает, как это было и в СССР. То же самое наблюдается на Кубе — хотя всем очевидно, что их сбросят с уровня постиндустриальной (во многих отношениях) страны на уровень Гондураса, да еще и примерно накажут.

Я уверен, что эта слабость — следствие романтических, идеалистических представлений о человеке и обществе. Справедливости, чистой совести и безопасности желают минимум 95 % населения (почти все с какими-то личными отклонениями, а без них — никак). Но незнание «общества, в котором живем» и тупое неуважение к «личным отклонениям» отталкивают массу людей — и они равнодушно смотрят на уничтожение главных ценностей.

4. Почему заговорили о партиях? Они — не какой-то магический инструмент. Но это — ставшая доступной и сравнительно простой форма организации для той деятельности, которая необходима. Тут говорили, что и школу, и лабораторию можно организовать просто в Интернете. Я сомневаюсь (с 1999 г. года сижу в интернет-форумах — они для этого не годятся). Партия — аналог предприятия. Попробуйте наладить какое-нибудь производство просто на общности идеалов. Не получится. Необходимы организация, социальные нормы и санкции, информационная система, требующая ресурсов. Существующие институты по многим причинам противятся обновлению их сложившейся системы знания и познания — трудно расставаться с привычными взглядами. В принципе, некоторое число партий могли бы заняться этим, и как «опытные образцы» предлагать новые объяснительные модели и тексты типа манифестов. Я думаю, что это привлекло бы людей, особенно молодежь.

Но, видимо, надо в течение еще одного цикла «наращивать слой почвы» в свободных дискуссиях, где можно, в основном — в Интернете. А там и какие-нибудь новые социальные формы организации появятся. Черт с ними, с партиями. Видно, что нет для этой работы свободных людей и денег им на прокорм.

Караван все равно будет идти вперед.

20.04.2012

Спрашивали, какие распространенные представления я считаю неверными. Я ответил слишком коротко, сейчас расширю.

Многие считают, что те люди, которые мельтешат перед нашими глазами, и есть «субъекты исторического процесса» («социальные акторы»). Если так, то задача — овладеть их сознанием, внушить им наши благородные идеи и повести к Добру. Иногда даже поминают Минина и Пожарского, которые так и сделали.

Я же мягко намекал, что эти люди — всего лишь население, слабо структурированная масса. В ней нет общностей, которые могут быть «социальными акторами» — кроме работников госаппарата и организованной преступности.