Хантер Томпсон - Страх и отвращение предвыборной гонки – 72

На следующий день я позвонил Фрэнку Манкевичу, чтобы узнать, как это покушение может повлиять на кампанию Макговерна. Многие ставили на то, что его побьют и в Мэриленде, и в Мичигане, но были и другие мнения. Хэм Дэвис, шеф бюро Providence Journal , обладатель самого чувствительного на политические события нутра в Национальном доме прессы, еще до попытки убийства предвидел, без особой на то причины, что Макговерн добьется победы в Мэриленде. Но успех во многом зависел от финального выступления Макговерна на тему «Выходите голосовать», которое после покушения было отменено.

«Я думал, что мы могли бы выиграть в Мичигане, — сказал Манкевич. — Так показали наши опросы в пределах допустимых статистических погрешностей. Это где-то два-три пункта, так что все могло повернуться в любую сторону. Но эта стрельба похоронила результаты второй половины дня. Не думаю, что что-то могло бы повредить Макговерну больше, и, кроме того, Макговерн традиционно является вторым номером у большинства избирателей Уоллеса, и, вероятно, сейчас мы не получим от этого никакого преимущества».

Что касается будущего влияния Уоллеса на ход праймериз, Манкевич сказал: «Сейчас Уоллес находится на высшей точке популярности. После сегодняшнего дня ему в любом случае оставалось бы только отправиться домой. Даже если покушения не было бы, его кампания завершена, ему негде больше взять делегатов. Он не сможет победить ни в Орегоне, ни в Калифорнии, ни в Нью-Йорке.

У Макговерна есть свои 300 или 350 делегатов, и с ними непросто иметь дело. Он просто должен продолжать. Большинство его делегатов не перейдут внезапно на чью-либо сторону — вот почему я говорю, что с ними непросто иметь дело».

Я спросил его, опасается ли он за Макговерна в Калифорнии. «Я не должен давать волю чувствам, — ответил он, — но я очень нервничал на Западном побережье. Это мировая столица насилия. Но невозможно хоть что-то предугадать. Бобби застрелили, когда он впервые не пошел сквозь толпу. Я всегда чувствовал себя в толпе безопасно».

Вчера вечером сенатор Рибикофф на обеде, устроенном в Калифорнии для сбора средств на кампанию Макговерна, заявил, что произошедшее с Уоллесом поможет Макговерну, потому что это заставит людей почувствовать, что им «нужен спокойный человек».

В Мэриленде мероприятие команды Уоллеса в ночь выборов состоялось в душном зале заседаний, расположенном в цокольном этаже «Балтимор Холидей Инн», — длинном, с низкими потолками, больше похожем на бункер. Мероприятия Уоллеса неизбежно проходят в отелях «Холидей Инн», как правило, без такой стандартной атрибутики выборной ночи, как информационные доски и телекамеры, но почти всегда с ансамблем хиллбилли [80].

Однако сегодня вечером никакой группы не было. Зал был забит командами телевизионщиков, телекамерами, информационными досками и телевизорами, по которым шли последние новости об убедительной победе Уоллеса. После каждой новой порции информации с избирательных участков раздавались воинственные возгласы.

«Хочешь услышать призыв борова Алабамы?» — спросил Зик Калхун, друг семьи Уоллесов. Он выглядел как полковник из Кентукки. Призыв борова Алабамы доносился сквозь звукоизолирующие панели.

На Зике Калхуне, как и на большинстве мужчин в зале, был дешевый галстук из красного шелка с именем УОЛЛЕС, написанным сверху вниз белыми буквами. Зик сказал, что он владеет деревенским магазином, который служил штаб-квартирой Уоллеса в Митчелл-Спрингс, Алабама, «прямо через дорогу от Форта Беннинг».

«Каждый раз, когда солдаты отправляются во Вьетнам или возвращаются домой, — сообщил Зик своим прокуренным голосом с вирджинским выговором, — я загружаю их наклейками с Уоллесом, и они рады взять их. Я очень переживал вчера, когда услышал эти новости. Моя жена боялась, что у меня снова случится сердечный приступ. Сегодня я не мог успокоиться, пока не прилетел сюда. Шеф попал в беду, и я должен быть рядом с ним».

В сторонке в углу сидели три старых сотрудника Уоллеса — средних лет верзила с тонкими усиками, который занимался «строительством»; мужчина в очках и в пенополистирольной уоллесовской «соломенной» шляпе, работавший продавцом автомобилей; и дородный работник бензозаправки.

— Парни, мы были вместе с 1 мая 1964 года — с тех пор, как Джордж Уоллес приехал в отель «Лорд Балтимор», — сказал мужчина-строитель. — Сын Мадлен Мюррей залез на забор и попытался отобрать у нас наш флаг, помните?