Хантер Томпсон - Страх и отвращение предвыборной гонки – 72

Что же в самом деле? Неужели Маккарти просто поупражнялся на Эде Маски? Или он действительно верит в то, что Маски, а не Хамфри, был главным проводником политики Джонсона на съезде партии в 1968-м?

Разве такое возможно? Неужели Маски был тем, кто стоял за всем этим предательством и кровопролитием? Готов ли Маккарти разнести к чертовой матери весь это кагал? И чья голова ему на самом деле нужна? Как далеко он зайдет, чтобы получить ее? За какой ценой не постоит?

Это может быть единственным действительно интересным вопросом, пока 7 марта в Нью-Гэмпшире не просвистит большой свисток. Раз поблизости затаился Маккарти, Маски не может позволить себе на этих предварительных выборах ничего меньше зубодробительной победы над Макговерном. Однако Безумный Сэм тоже будет там, и после того, как он заключил странный союз с неонацистским издателем единственной крупной газеты Нью-Гэмпшира Manchester Union-Leader , даже местные помощники Маски проигрывают Йорти по крайней мере 15 процентов голосов демократов.

Мэр Лос-Анджелеса так и не потрудился объяснить, почему он решил выдвинуть свою кандидатуру в Нью-Гэмпшире, но каждый голос, который он там получит, будет отобран не у Макговерна, а у Маски. А это значит, что Макговерн, который уже имеет 20–25 процентов голосов, мог бы покончить с Маски, если бы сумел в последнюю минуту подняться еще на 10–15 процентов.

По сентябрьским подсчетам, Маски оказался в лидерах с примерно 40 процентами голосов, но ему понадобится не менее 50 процентов, чтобы хорошо выглядеть в глазах нейтральных избирателей во Флориде, которые пойдут голосовать спустя неделю… И во Флориде Маски предстоит затмить звездную харизму Джона Линдси, более или менее представляющего левых, а также противостоять Скупу Джексону, Хьюберту Хамфри и Джорджу Уоллесу от правых.

Господи! Эта бредятина может тянуться вечно, и я уже вижу, как попадаю в старую ловушку, которая подстерегает каждого, кто оказывается втянут в этот гнилой бизнес. Ты вдруг обнаруживаешь, что подпал под очарование этой странной игры. Уже сейчас, даже не закончив статью, я чувствую побуждение поставить на политиков и предварительные выборы, словно это просто очередное большое футбольное воскресенье: берешь «Питтсбург» с разницей шесть очков в самой первой игре, потом ставишь на «Даллас» с «Сан-Франциско»… Выигрываешь одну ставку, проигрываешь другую… А затем пытаешься прорваться, одурачив кого-то и убедив его поставить на «Грин Бэй» против «Редскинз».

После нескольких таких недель тебе уже плевать с высокой колокольни, кто выигрывает: единственное, что имеет смысл, — это разница в счете. Ты ловишь себя на том, что безумно таращишься на экран, умоляя кого-то вырвать легкие из того ублюдка, который только что бросил перехват, а затем даже не попытался блокировать свинью, которая побежала с мячом обратно, чтобы набрать шесть очков, покрывающих разницу.

Во всем этом есть что-то извращенное и порочное. Но тебе становится все труднее убедить себя в том, что для тебя есть какая-то разница, проиграют «49-е» [20] «49-е» — «Сан-Франциско Форти Найнерс», профессиональный футбольный клуб, входящий в состав НФЛ. — Прим. ред. или выиграют… Хотя иногда возникают ситуации, когда ты ловишь себя на мысли, что на самом деле желаешь , чтобы какую-то команду буквально размазали…

Это случилось со мной в последнее воскресенье регулярного сезона НФЛ, когда два пьяных в хлам спортивных журналиста из Alexandria Gazette заставили охрану выгнать меня из ложи прессы на стадионе имени Роберта Кеннеди в Вашингтоне. Я присутствовал там в качестве специального гостя Дэйва Барджина, спортивного редактора Washington Star , но, когда Барджин попытался прекратить эту безобразную сцену, они вышвырнули и его тоже.

Мы уже были на полпути вниз на парковочную стоянку, когда я сообразил, что именно произошло.

— Этот провонявший джином маленький нацист из Gazette разозлился, когда ты не снял шляпу во время исполнения национального гимна, — объяснил Барджин. — Он пособачился из-за тебя с парнем, отвечающим за ложу прессы, потом вызвал того кретина, который на него работает, и начал говорить, что тебя надо арестовать.

— Господи, вот дерьмо! — пробормотал я. — Теперь я понимаю, почему ушел из спортивной журналистики. Боже, да я понятия не имел, что происходит. Тебе надо было сказать мне раньше.

— Я боялся, что ты начнешь буйствовать, — ответил он. — У нас были бы большие неприятности. Эти парни из таких газет, как Norfolk Ledger и Army-Navy Times , замочили бы нас, как крыс в сортире.