Виктор Гришин - Косыгин. Вызов премьера (сборник)

Даже самые близкие люди не знали его достаточно хорошо, хотя лично я многому у него научился, навсегда сохранил к нему глубочайшее уважение и считаю подарком судьбы то, что был одним из его ближайших друзей, к которому он относился с большим доверием, многим делился, хотя по натуре был человеком сдержанным.

Еще меньше знает об Алексее Николаевиче Косыгине широкая публика. Хотя он в течение почти шестнадцати лет был Председателем Совета Министров СССР, деятельность его оказалась, по образному выражению Даниила Гранина, «запрещенной главой» в истории государства.

Мы достаточно ясно видели, что после смерти Алексея Николаевича тогдашнее руководство не желало давать истинную оценку его деятельности, всячески замалчивало его роль в жизни страны. Эта линия сложилась при Брежневе и последовательно проводилась и при Андропове, и при Черненко, что ощутимо отзывалось на всей нашей семье.

В годы так называемой перестройки отношение к Алексею Николаевичу со стороны властвующих структур оставалось неясным. Провозглашенные в начале перестройки лозунги «демократизации и гласности» практически не отразились на работе высших партийных органов, где по-прежнему господствовала давно сложившаяся практика, не позволяющая оспаривать мнение главных авторитетов.

Об Алексее Николаевиче не принято было говорить громко, можно было лишь вспоминать в задушевных беседах. В первую годовщину его смерти бывшему помощнику Косыгина А.Г. Карпову, тяжелобольному человеку, удалось с большим трудом, после многочисленных согласований поместить скромную статью на страницах «Правды». А в следующем году «Советская Россия» опубликовала две фотографии, где Алексей Николаевич был снят в домашней обстановке с М.А. Шолоховым и А.И. Хачатуряном. Им были предпосланы комментарии моей жены, дочери А.Н. Косыгина Людмилы Алексеевны, сделанные по просьбе газеты.

Людей, хорошо знавших Алексея Николаевича, с каждым годом остается все меньше. Самым близким человеком в его жизни была Людмила, единственная дочь, которая с уходом из жизни отца, последнего представителя из рода Косыгиных, сочла возможным взять его фамилию и стала Гвишиани-Косыгина. Она унаследовала многие черты характера Алексея Николаевича, а также определенное внешнее сходство, особенно необычайно синие глаза. 13 января 1990 г., после нескольких лет мужественной борьбы с фатальным заболеванием, ее жизнь прервалась. Это случилось за несколько дней до сорокадвухлетия со дня нашей свадьбы.

Я прожил долгую и очень интересную жизнь с этими родными мне людьми. Мы привыкли совместно вырабатывать свои действия, обсуждать поступки и старались с максимальной ответственностью оценивать все происходившее в нашей жизни. Едва ли мне когда-нибудь удастся избавиться от ощущения невосполнимой потери и одиночества, хотя я окружен вниманием своих достойных детей и внуков, моих истинных друзей.

Описать жизнь и деятельность Алексея Николаевича Косыгина, то, что испытал и через что прошел он в своей жизни, – неподъемная задача для одного человека. Я ограничусь лишь некоторыми сугубо личными и далеко не полными воспоминаниями. В потоке событий одно запомнилось ярче, другое сгладилось в памяти, поэтому, может быть, что-то значительное осталось в стороне.

Алексей Николаевич оказался единственным из высших руководителей страны, который работал при Сталине, Хрущеве, Брежневе и о котором в народе сохранилась добрая память. Мне кажется, это произошло потому, что Косыгин никогда ни к кому не приспосабливался. Он оставался прежде всего честным и добросовестным человеком, компетентным специалистом, ответственным за порученное дело, он пользовался высоким авторитетом у ученых, хозяйственников, которые ценили его порядочность, деловитость, пунктуальность. Вот, например, такая, казалось бы, мелочь: он всегда неукоснительно перезванивал тем, кто пытался связаться с ним в его отсутствие. О многих ли руководителях его ранга можно сказать то же самое? А именно из таких мелочей и складывается образ, они определяют отношение к человеку окружающих. Алексей Николаевич терпеть не мог безответственных болтунов. Прежде чем браться за дело, старался просчитать возможные последствия. Во все времена он был «скорой правительственной помощью», пытаясь найти выход из очередного пикового положения, вызванного скоропалительными необдуманными решениями.

Первое серьезное выдвижение на руководящую работу в высший эшелон власти было для него неожиданным. В семейном кругу он вспоминал, как в канун Нового, 1939 года получил срочный вызов в Москву и, отправившись туда 3 января, оказался в одном купе с известным актером Николаем Черкасовым. Николай Константинович еще утром видел газеты, где крупным шрифтом на первых полосах был напечатан указ о назначении Косыгина народным комиссаром текстильной промышленности. Черкасов никак не мог поверить, что Алексей Николаевич ничего не знал об этом и был просто поставлен перед совершившимся фактом.