Анатолий Уткин - Большая восьмерка - цена вхождения

В фокус анализа должны попасть произошедшие в СССР и восточноевропейских обществах перемены — такие, как возникновение своего рода среднего класса (со своими новыми претензиями), формирование либерального подхода к экономике, культуре, идеологии. Критически важны те либеральные идей, которые получили массовую поддержку. «Решающим оказалось моральное переосмысление семидесяти с лишним лет социалистического эксперимента, потрясшее нацию, а вовсе не «Звездные войны» Рональда Рейгана. Сказался поток публикаций о правах человека в Советском Союзе, об искажениях моральных и этических принципов, которые дискредитировали систему, особенно когда эти публикации вошли в повседневную жизнь граждан посредством органов массовой информации. Именно это сфокусировало движение за перемены и побудило население голосовать против морально коррумпированной прежней элиты» 530.

Именно движение за мир — как на Востоке, так и на Западе покончило с холодной войной: противодействуя ей, поднялась невиданная волна сторонников более взвешенной политики 531. Возмущенные Рейганом американцы выступили за переговоры с Советским Союзом, за нулевое решение, за отмену производства ракет MX, за изменение военного планирования, за отмену противоспутникого оружия, за ограничения на СОИ, за предотвращение интервенции в Центральной Америке. Норвежец Й. Галтунг полагает, что «то, что случилось 9 ноября 1989 г., явилось триумфом народного движения, ненасильственных действий» 532.

Развитие многосторонних контактов — вот что создало базу для формирования в СССР слоя, заинтересованного в улучшении отношений с Западом. На неофициальном уровне представители СССР вовсе не вели холодную войну. СССР развалился не из-за слабости, а потому, что ожидал от Запада компенсации за свои шаги навстречу. Растущее чувство бессмысленности холодной войны подорвало ее сильнее, чем любые ракеты. Негосударственные организации внесли свою лепту. Экология стала могущественным фактором отношений Востока и Запада 533.

Отсюда следует вывод, что именно «внутреннее неудовлетворение играло главную роль в приходе советского лидера к убеждению идти на те меры, которые уменьшили военную мощь его страны больше, чем мощь США». Такие интерпретаторы, как П. Реддавей, концентрируются на «открытых выражениях массового недовольства» — оно-то и пошатнуло гиганта. Но если бы это было так, то мы видели бы гораздо более широкое стремление реформировать страну в советском правящем классе. Однако кроме Горбачева и (позднее, под воздействием) Шеварднадзе и Яковлева высший эшелон так и не выделил жрецов разрядки — это неоспоримый факт. Только удалив к 1988 г. основных политических соперников, Горбачев мог смело проводить свой курс.

Целая литература существует о роли диссидентов. Особенно эффективными исследователям кажутся критики марксизма внутри самого марксизма. Американец Р. Тарас пишет: «Сокрушило марксизм существование «двух марксизмов» — «научного» марксизма, признанного социалистическими государствами, и «критического» марксизма, воспринятого всеми противниками идеологии московитов» 534. Теоретики указывают, что впервые на востоке Европы к 80-м годам стало складываться гражданское общество и именно оно (а ничто другое) бросило в конце 1980-х годов вызов коммунистической системе (А. Кунатас, Р. Миллер). Особую роль в этом процессе сыграли просвещенные слои общества. Изменения, начатые сверху, «получили критически важную поддержку снизу. Советская интеллигенция встретила гласность с величайшим энтузиазмом и начала увеличивать пределы допустимого» 535.

Четвертая интерпретационная парадигма покоится на привычной теории героев в истории, на решающей роли лидеров в историческом процессе. «На протяжении менее семи лет Михаил Горбачев трансформировал мир. Он все перевернул в собственной стране… Он поверг советскую империю в Восточной Европе одной лишь силой своей воли. Он окончил холодную войну, которая доминировала в международной политике и поглощала богатства наций в течение полустолетия» 536. Эту точку зрения аргументируют такие западные контрпартнеры советских лидеров, как госсекретарь Дж. Бейкер: «Окончание холодной войны стало возможным благодаря одному человеку — Михаилу Горбачеву. Происходящие ныне перемены не начались бы, если бы не он» 517. Постулат этой школы — один человек изменил мир. Окончание холодной войны — это вовсе не история о том, как Америка изменила соотношение сил в свою пользу, а история того, как люди в Кремле потрясли базовые условия прежнего мира.