Сергей Платонов - Провалы во внешней политике России. От Венского конгресса до Минских соглашений

Мне было интересно. Иногда радостно, иногда печально. Чаще тревожно. Если не надоело, приглашаю и тебя, неравнодушный читатель, послушать продолжение нашей беседы…

Как я уже отмечал, первая и последующие наши встречи проходили в Ассоциации российских дипломатов на Смоленской-Сенной площади рядом с МИДом. Соседство которого как бы осеняло и питало наши беседы. Диалог, который на самом деле больше походил на его монолог, я начал с прямого, то есть без политесов, вопроса:

– Как часто возраст и состояние здоровья позволят нам встречаться?

– Именно из-за этих факторов не стоит откладывать. Предлагаю приступить немедленно и встречаться каждый день. И еще… Я должен сказать для большей ясности в наших отношениях об одном обстоятельстве. Кроме Министерства иностранных дел мне пришлось послужить в Комитете государственной безопасности. И в Киевском КГБ тоже.

Я принял сказанное к сведению и с азартом исследователя, так скоро «добывшего» существенную новость о собеседнике, и задал вопрос-заготовку:

– Еще в Горячем Ключе вы сказали, что в вашем роду мужчины издавна предпочитали заниматься дипломатией. Кто положил начало династии?

– Я отвечу на ваш вопрос, но начнем с того, как наши предки относились к профессии дипломата. Так вот, среди ста двадцати девяти великих деятелей на памятнике 1000-летию Руси (1862 год) в Великом Новгороде увековечены имена шести дипломатов: Афанасия Ордин-Нащокина, Артамона Матвеева, Бориса Шереметева, Александра Безбородко, Виктора Кочубея, Александра Грибоедова (писатель-дипломат). Отсюда вывод: с дальних времен в России профессия дипломата была почитаемой и заметной.

Первый и второй персонажи жили и служили России в XVII – начале XVIII века. Их славные деяния уже покрыты патиной древности. Потому и подробному разбору нами, недостойными, не подлежат. Приравняем присутствие их имен на великом памятнике к зачислению в сонм святых. Отметим только, что они возглавляли внешние дела при великих правителях – царе Алексее Михайловиче и императоре Петре Первом. И еще вспомним, что Артамон Матвеев положил начало успешной московской политике по воссоединению с Малороссией, а Борис Шереметев, будучи ближайшим сподвижником Петра Великого, как полководец руководил войсками в Крымских и Азовских походах, в Северной войне, а затем вместе с Василием Голицыным в качестве главы дипломатической миссии вел переговоры и заключил «Вечный мир» с Польшей. И действительно вечный – следующая война с поляками началась через сто лет.

– Простите, что перебиваю, вопрос по ходу: почему памятник 1000-летия Руси предки наши поставили в Великом Новгороде, а не в Киеве? Сколько помню, изначально Киевской Русью мы себя называли, а Киев – «матерью городов русских».

– Вы, как и многие, путаете время образования государства с крещением. Между этими датами более века. Официальное начало государственности связано с Новгородской землей, а крещение – с киевским князем Владимиром. Так что памятник поставлен там, где надо.

Отвечаю на вопрос об истоках нашего рода. Свое начало мы ведем от Александра Безбородко. Того самого, что отмечен предками на памятнике в числе героев российской истории. Он первенствовал в Коллегии иностранных дел Российской империи при дворе Екатерины Великой. Начинал писарем в Малороссийской коллегии в Глухове, а завершил в званиях канцлера и светлейшего князя. Все прежние главы дипломатии происходили из родовитых великорусских семей. И только он – из казацкой старшины. Вот такой взлет! Виктор Кочубей – племянник Безбородко. Видимо, без дядиной протекции не обошлось. О них мы еще поговорим.

– Еще вопрос в связи с памятником. Представим, что наши современники решили бы добавить к этому славному списку деятелей, живших позже. Кого бы из дипломатов вы включили в их число?

– Точно Чичерина, Молотова, Вышинского и, возможно, Громыко.

– За что Чичерина?

– Под его умелым руководством дипломатам молодой Советской России в короткий срок удалось прорвать политическую и торговую блокаду. Сначала на азиатском, а потом и европейском направлениях: договоры с Афганистаном, Ираном и Турцией; договор в Рапалло с Германией; блестящее руководство советскими делегациями на Генуэзской и Лозаннской мирных конференциях. Хотя на его же счету и подписание похабного Брест-Литовского сепаратного мирного договора. В связи с этим замечу, что во внешних делах не делать ошибок невозможно в принципе. Так, председателем правительства Булганиным и министром Шепиловым была подписана Декларация о принципах отношений с Японией в 1956 году. В ней мы опрометчиво обещали передать японцам часть Курильских островов. Так что история мировой дипломатии не знает безупречных правителей и министров иностранных дел. Дело в балансе успехов и неудач.