Владимир Жириновский - Каста предателей

Своевольство местных властей не знало границ: безбоязненно и безнаказанно забирали они священнослужителей в свои канцелярии, держали под арестом, били, налагали на них неуказанные тяжести и не хотели признавать ни прав духовенства, ни власти над ним архиереев. В не менее тяжёлом положении находились монастыри и монашество.

Эту столь большую разрушительную работу провели первые передовые люди страны – Прокопович, Татищев и Кантемир.

Как указывалось выше, Прокопович и Татищев – люди одной школы, последователи рационализма, непримиримые враги старины и пламенные поборники прогресса.Сатирик Кантемир также принадлежал к типу «передовых людей» и идейно был связан с Прокоповичем и Татищевым. По окончании Академии наук, где он учился у Бернулли Байера (история) и особенно у Гросса (нравственная философия), Кантемир окончательную шлифовку получил в Париже. Там он сблизился с представителями научно-литературного мира, особенно с прославленным масоном Монтескьё. Здесь под влиянием «просветителей» сложились религиозные, политические и общественные взгляды Кантемира. Русская литература, в лице первого её представителя, начала свою жизнь всецело под влиянием просветительной литературы Запада, то есть литературы масонской, направленной против религии и всех божественных установлений. Кантемир удостоился чести знать видных масонов Вольтера и Монтескьё, книгу которого «Персидские письма» он перевёл на русский язык.

Духовенство – главный объект насмешки в сатирах Кантемира.

Он выхватывает отрицательные стороны из жизни русского духовенства, чтобы только посмеяться над «попом», выставить его в карикатурном виде. Тип попа в его сатирах – зависть, невежество, суеверие и пьянство.

Грубая, непристойная сатира не щадит даже такого праведника как архимандрит Варлаам, кандидат в патриархи, любимый и почитаемый всеми истинно православными людьми.

Кантемир – прародитель русской литературы. Воспитанный Вольтером и Монтескьё, он по- ложил прочное начало нашей передовой обличительной литературе, центральное место в которой отводилось «жирному и глупому попу».

Обличительный тон сатир Кантемира не щадит никого из русского общества: судья обязательно взяточник, купец – вор и надувала, представители высшего общества – казнокрады, моты, картёжники и пьяницы, помещики – звери с «каменной душой» и т. д.

Золотой век русской жизни, по мнению Кантемира, – это царствование Петра, главное в котором следующее: Пётр есть отец новых русских людей, отец «учёной дружины», то есть интеллигенции.

И вот на этих именах и воспитывались целые поколения. В учебниках русской православной церкви семинаристы старательно долбили, что Феофан, несмотря на некоторые недостатки, оказал огромные услуги православной церкви. Татищев стал родоначальником истории и публицистики. Кантемира старательно изучали гимназисты и гимназистки как «писателя-обличителя общественных язв и пороков и борца за истину, добро и красоту».

Между тем иностранцы вершили всеми делами Империи. Правителем государства был иностранец, первый кабинет-министр – иностранец, два фельдмаршала русской армии – иностранцы. Все более или менее значительные посты в армии и администрации были заняты иностранцами. Видные русские вельможи, наоборот, находились в опале и шли в ссылку.При Анне некоторые из числа самых даровитых русских людей, такие, как князь Никита Феодорович Волконский, как граф Николай Петрович Апраксин и князь Михаил Алексеевич Голицын, внук знаменитого князя Василия Васильевича, были сделаны ни более ни менее как придворными шутами, носили шутовской наряд и колпак с погремушками…

Чаша унижения была выпита до дна.

Немецкая власть могла делать всё над русскими рабами.

Игра в конституцию русских либеральных идиотов отдала русский народ в рабство немцам…

Но французам было обидно. И при Анне Леопольдовне они присылают в Петербург некоего маркиза Шетарди. Он прибывает в Россию для того, чтобы произвести глубокую разведку о состоянии умов русского общества и в благоприятный момент освободить Россию из-под немецкого влияния, с тем чтобы подчинить её влиянию французскому.

Дело решили гвардия и французское золото. Преображенцы постояли за себя. Дочь Петра I Елизавета стала императрицей.

По вступлении на престол Елизаветы выявилось народное движение, направленное против иностранцев, утвердившихся в два последние царствования. Низы ждали изгнания иностранцев из России. Но ничего, кроме уличных драк с иноземцами, не произошло.