Мансур Мухамеджанов - От власти идеи – к идее власти. Из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

Простить Рязанову такой демонстративной акции Сталин не мог, как он не прощал никому малейшего проявления неуважения к себе. Положение еще более обострилось, когда Троцкий опубликовал в «Бюллетене оппозиции», выходившем в Париже, хвалебную статью о Рязанове в связи с 60-летием ученого. «Редакция "Бюллетеня," – отмечалось в статье, – в прошлом не раз расходилась с тов. Рязановым на почве политических вопросов. И сейчас у нас нет никаких оснований думать, что директор Института Маркса и Энгельса стоит ближе к нам, чем к официальной позиции. Насколько мы можем судить, Д. Б. Рязанов вообще отошел от активной работы в партии. Но не об этом сейчас речь. Юбилей Рязанова связан для всех и каждого прежде всего с его гигантской научной работой в области собирания, восстановления исторического истолкования идейного наследства Маркса-Энгельса. Неутомимость Рязанова в этой области безгранична, как и его эрудиция. К этим качествам надо добавить третье, не менее ценное: идейную неподкупность. Отойдя от активной партийной борьбы, Рязанов никогда, однако, не сделал ни малейшей уступки тем методам, которые стали руководящими в лженаучных учреждениях сталинского аппарата». 102 102 Бюллетень оппозиции. 1930. № 30. С. 31. ЦК потребовал от ученого публично отмежеваться от этой характеристики. Рязанов отказался. И тем самым поставил себя в крайне опасное положение. У Сталина окрепло убеждение, что Рязанов духовно близок к его врагам.

С этого периода наступил активный этап расправы с дерзким, независимым ученым. К кампании «разоблачения» подключились партийная пресса, Институт красной профессуры. Атака на ИМЭ инициировалась Центральным комитетом партии. Сначала удар был направлен против заведующего кабинетом экономики И. И. Рубина и заместителя директора философа А. М. Деборина, затем подобрались и к Рязанову. Эти ученые якобы принижали учение Ленина как новый этап в развитии марксизма. Партийное бюро призвало Деборина к покаянию и пригрозило исключить его из рядов ВКП(б). Доведенный до отчаяния ученый предпринял попытку самоубийства, но остался живым 103 103 См.: Рокитянский Я., Мюллер Р. Красный диссидент. М., 1996. С. 104. . Коммунисты Кропп и К. Никсдорф раскаялись и признались, что допускали ошибки правооппортунистического характера. Но это не спасло последнего, и он был уволен из института вместе с Харламовым и Вильдером 104 104 РГАСПИ. Ф. 374. Оп. 1. Д. 11. Л. 27, 34. . Обвиненный в поддержке право-левацкого уклона Л. Шацкина – В. Ломинадзе, заместитель директора института Я. Э. Стэн отмежевался от этой группы и заявил о своем согласии с линией ЦК ВКП(б). Партячейка постановила, что он должен написать покаянное письмо в редакцию «Правды», но Стэн всячески уклонялся от выполнения этого решения. Постановлением Оргбюро ЦК ВКП(б) 21 ноября 1930 года Стэн был освобожден от работы в ИМЭ 105 105 Там же. Д. 1. Л. 58. .

Главным фигурантом в деле «разоблачения» Рязанова как контрреволюционера стал заведующий кабинетом политической экономии И. И. Рубин. Операция была осуществлена Объединенным главным политическим управлением (ОГПУ). В ночь с 23 на 24 декабря 1930 года Рубин был арестован за участие в деятельности мифического Союзного бюро ЦК РСДРП (меньшевиков) и в марте 1931 года осужден на пять лет тюремного заключения. Под физическим воздействием на следствии Рубин дал показания, что перед своим арестом он передал Рязанову на хранение в ИМЭ запечатанный пакет с документами заграничного руководства меньшевистской партии. В них якобы содержались инструкции о подготовке интервенции против СССР. Под диктовку следователей Рубин написал письмо Рязанову с просьбой передать пакет с меньшевистскими документами следственным органам 106 106 См.: Рокитянский Я., Мюллер Р. Красный диссидент. М., 1996. С. 325. .

Теперь из тени вышел Сталин, по заданию которого было сфабриковано «дело Рубина», чтобы уличить непосредственно Рязанова. 12 февраля 1931 года Рязанов был вызван в ЦК ВКП(б). Сталин предъявил ему письмо Рубина и потребовал пакет с контрреволюционными документами. Рязанов отрицал факт передачи пакета с меньшевистскими материалами, но это не имело никакого смысла. Через три дня Рязанов был арестован, затем исключен из партии, лишен звания академика. 16 апреля 1931 года сослан в Саратов.

Подлинная причина ареста Рязанова была в том, что ученый и руководимый им коллектив не включились в широкую кампанию по раздуванию культа личности Сталина. После этих событий Троцкий писал: «Рязанов был органически неспособен подличать, подхалимствовать, упражняться в излиянии верноподданнических чувств… Если бы Рязанов где-нибудь хотя бы нескольких словах намекнул на то, что Маркс и Энгельс были только предтечами Сталина, то все козни молодых негодяев сразу бы рассыпались прахом, и никакой Крыленко не осмелился бы вменить Рязанову в вину его потачки по отношению к переводчикам-меньшевикам. Но на это Рязанов не пошел. А на меньшем генеральный секретарь не мог примириться». 107 107 Троцкий Л. Д. Дело т. Рязанова // Бюллетень оппозиции. 1931. № 21–22. С. 21.