Сергей Кара-Мурза - Российское обществоведение - становление, методология, кризис

Надо беспристрастно знать, почему, пока советское общество не переросло политическую систему, государство и население работали как сыгранная команда. Это и придавало нам силы, ведь после 1945 г. уже никто не пытался задушить СССР санкциями или бомбами. Более того, его уважали, а «трудящиеся массы» во множестве стран и любили. Да и на самом Западе у СССР были искренние и самоотверженные союзники, даже в подполье.

В «здоровый» СССР не вернуться – уже иное общество, иное мировоззрение, иные ценности. А в «больной» СССР возвращаться нет смысла, да и невозможно. Но многие критерии добра и зла, многие принципы взаимодействия государства с населением можно взять у СССР. Формы будут другие, а вектор тот же. Только вернувшись в свою колею, Россия разрешит свои явные и латентные конфликты внутри и вне своих границ и восстановит свои силы – и жесткую, и мягкую.

Надо продумать генезис нашего кризиса. Один из срезов этой рефлексии – роль общественных наук . Последние тридцать лет многие в России напряженно размышляли и изучали те процессы в обществе и государстве, которые привели к краху СССР. Один из выводов этих размышлений состоит в том, что и крах СССР, и тяжесть последовавшего продолжительного кризиса были во многом обусловлены недостаточными познавательными возможностями советского обществоведения, общественных наук. К концу советского периода обществоведение отказало в целом, как особая система знания (об отдельных талантах и малых коллективах не говорим, не они в те годы определяли общий фон).

Разумеется, что кризис обществоведения – элемента системы науки и образования – есть частица кризиса всей России, а ранее СССР. Но этот элемент – активная и необходимая часть «центральной нервной системы» общества и государства. Этот элемент надо как можно скорее подвергнуть диагнозу, а затем лечению – если не привести его в дееспособное состояние, болезнь всего организма станет хронической.

Строго говоря, мы должны рассуждать не столько об обществоведении как науке, сколько именно о сообществе обществоведов . Ведь до общественного сознания и сознания политиков от социальной науки доходят не сигналы реальности нашего бытия, а их интерпретация , данная дипломированными специалистами. Как выразился философ науки С. Тулмин, «объясняет не наука, а ученые», следовательно, интерпретация фактов зависит от личностных предпочтений и мировоззренческих позиций самих ученых (см. [1]).

Однако личные предпочтения и мировоззренческие позиции ученых в очень большой мере формируются методологией их профессиональной деятельности – когнитивной системой . Через нее они видят изучаемую реальность, как через объектив своего прибора [2] Термин когнитивный от лат. cognitio – становиться причастным к знанию . Когнитивная структура – это соединенная в систему совокупность познавательных средств: языка (понятий), фактов, теоретических концепций и методов получения и передачи знания. Профессиональные сообщества соединены, наряду с другими типами связей, общей когнитивной структурой. Кризис когнитивной структуры нередко ведет к распаду сообщества. . Конечно, и в научной среде есть прослойка коррумпированных интеллектуалов, которые искажают данные их приборов и сознательно лгут – из корыстных побуждений, страха или партийной дисциплины. Этот фактор оставляем за скобками.

В этой книге вообще нет цели критиковать или одобрять конкретных деятелей обществоведения, хотя изложение мыслей или действий этих деятелей неизбежно вызовет у читателей оценочные суждения, соответственно предпочтениям каждого читателя. Ничего не поделаешь! Но главное – увидеть за описанием множества эпизодов (и это еще ничтожная доля событий и проблем, которые мы наблюдали и переживали за нашу жизнь) развитие и состояние сообщества обществоведов России. Именно это сообщество, которое покрывает своим духовным полем все население страны, от младенчества до смерти, оказывает большое влияние на судьбы всех и каждого. Это влияние предопределяется действием и бездействием обществоведения, но не менее разумом, совестью и волей каждого из нас и всех вместе. Никакое духовное поле не обладает фатальной властью над человеком. Об этом тоже надо подумать.

Надо также ограничить предмет этой книги. Речь в ней идет о сообществе обществоведов в строгом смысле – как о профессиональном сообществе. В широком смысле каждый человек является обществоведом: он живет в обществе, наблюдает его бытие, обдумывает и обсуждает с другими людьми структуру общества, его динамику, происходящие в нем процессы, противоречия и конфликты. Так создается большой корпус обыденного знания об обществе, и без этого массива не возникло бы и профессионального сообщества.