Николай Медушевский - Вспомнить все? Политика памяти современной Европы

В целом, объединение европейского общества через историческое наследие и память о нем выглядит достаточно естественной и более того, благородной, так как люди, живущие в одном «доме» должны осознавать его единство и целостность.

Вызовы политики памяти

Тем не менее идея единой исторической политики или политики памяти в многосоставном демократическом либеральном обществе неизбежно провоцирует ряд проблем и вызовов, которые достаточно сложно преодолеть.

Вероятно, первой и одной из основных проблем здесь является вопрос избирательности и субъективизма. Когда мы говорим об исторической политике, мы делаем основной акцент именно на политической составляющей. История в данном случае становится пространством, на котором или за счет которого эта политика реализуется. Как следствие следует отметить избирательность политики и ее выборочную ориентацию на исторический контент. В таких условиях неизбежным окажется субъективизм, обусловленный политической волей акторов, причем во многих случаях данный субъективизм может оказаться этно- или религиозноцентричным, что неизбежно ведет к конфликту.

Конфликт в данном случае может быть спровоцирован одновременно фрагментированным взглядом на события прошлого и оценочными суждениями, которые неизбежны в контексте политизации, например: «фашизм/коммунизм – величайшее зло».

Объединение факторов субъективизма и выборочности ведет к неизбежной дискриминации отдельных групп, и более того, ставит вопрос о фальсификации истории в угоду политическим мотивам, например в соответствии с риторикой той или иной партии.

В таких условиях либеральный порядок требует создания механизмов, уравновешивающих ангажированные точки зрения и сохраняющих плюрализм мнений, что в свою очередь порождает вопрос о практиках соотношения коллективной и персональной исторической памяти и той степени влияния, которое они имеют на национальную и общеевропейскую политику памяти.

Здесь, рассуждая об уровнях исторической памяти, можно выделить три основных. Первый, самый низший уровень, связан с личностью и ее позитивным или негативным опытом в прошлом, который соотносим с историческим контекстом существования данной личности и ее семьи в системе национального строительства.

Второй уровень может быть обозначен как промежуточный. Он не персонализирован, но эклектичен. История представляется как коллаж, содержащий много фрагментов, видение которых не обеспечивает абсолютной полноты, но сильно упрощает восприятие целого.

Наконец третий уровень может быть обозначен как уровень исторического мифа, который позволяет подняться над частными деталями и перейти в восприятии истории в символическую плоскость. История нации в данном случае приобретает сакральный характер.

Все три уровня объективно существуют и присутствуют в любом обществе являясь результатом человеческой жизнедеятельности. Тем не менее, наличие данных уровней отнюдь не означает простоты их формирования, регулирования и трансформации. Именно в силу естественного характера своего складывания, данные уровни крайне устойчивы в своих основах и требуется комплексный подход для того чтобы изменить мировоззрение общества, преодолев, а не просто скрыв культурные, социальные, образовательных и религиозные разногласий, разделяющие людей.

Если говорить метафорично, то требуется преодолеть естественное состояние человека не только на поверхностном уровне через универсализм закона, но и на более глубоком уровне, создав универсализм мышления, установок и в итоге, поведения.

Именно этот курс и выбран Европейским Союзом, и здесь можно сказать, что ЕС отчасти идет по Американскому пути. На уровне ЕС констатируется, что формы памяти о прошлом могут сильно различаться и включать учебники, академическую литературу, музеи, исторические памятники, национальные праздники, художественное выражение, радио, кино и т. д. В тоже время все эти объекты объединены деятельностью СМИ, которые их продвигают и формируют «силу воздействия», которая, в свою очередь, оказывается поддержана инструментами государственного строительства, что в целом создает систему политики памяти и влияет на государственное строительство.

В тоже время неизбежной становится и апелляция к национальной истории, а точнее ее многообразию. Теоретически каждый гражданин Евросоюза должен видеть в истории ЕС элементы, интуитивно близкие именно ему. Национальная история обеспечивает очевидные исторические ориентиры для коллективной памяти 55 55 Anderson, Benedict. Imagined Communities: Reflections on the Origin and Spread of Nationalism. London: Verso. 1983. 240pp. и в тоже время реализуется символическая политика. В качестве аналогии здесь можно привести принятие в США Декларации независимости и последующее празднование Дня независимости, как события, равно важного для всех жителей США.