Грэм Робертсон - Кто здесь власть? Граждане, государство и борьба за Россию

В XXI веке выиграть кампанию – даже в авторитарном государстве – значит получить господство в медиапространстве. Как мы увидим, расширение контроля над медиа входило в число приоритетов Путина с самых первых его дней в Кремле, однако господствовать над медиа становилось все сложнее. Легче всего контролировать телевидение, но даже здесь Кремлю приходится непрестанно играть в кошки-мышки, потому что блестящие и отважные журналисты находят новые, необычные способы обращения к массам. Гораздо сложнее контролировать интернет, где Кремль вступил в игру с опозданием. Пытаясь угнаться за оппозицией, власти выработали двойную стратегию уничтожения конкуренции и привлечения сторонников к управлению онлайн-дискуссиями. Эта стратегия работает с переменным успехом. Просочившиеся в прессу внутренние документы показывают, что неуклюжие усилия властей в основном носят реакционный характер – и чиновники просто плывут в потоке событий, не в силах сопротивляться ему. Тем не менее в среде прокремлевских и националистических блогеров и активистов появляются новые гордые хранители путинской России.

Порой на руку Путину играют и события, в частности аннексия украинской республики Крым. До присоединения Крыма большинство россиян поддерживало Путина, но не чувствовало эмоциональной связи с политикой и своим лидером. Если обычные россияне и выражали какие-то эмоции в отношении политики, то они могли быть как позитивными, так и негативными. Крым все изменил. Коллективная эйфория, возникшая в ответ на украинские события, которые освещались на российском государственном телевидении, привела к огромному всплеску гордости, надежды и веры в российских лидеров. На этой эмоциональной волне рейтинги одобрения президента взлетели, а россияне ощутили бо́льшую удовлетворенность жизнью. Многие люди, с которыми мы беседовали, вдруг поверили, что коррупция в стране сократилась, а экономические перспективы улучшились, несмотря на то что аннексия Крыма и война на Украине привели к ужесточению экономических санкций.

Реакция россиян на крымские события и последующую войну на востоке Украины показывает, какого влияния можно достичь, когда властное государство пользуется расположением публики. Коллективная эйфория, заставившая рейтинги поддержки Путина побить все рекорды, была построена на мифах – а точнее, на лжи, – которые рождаются лишь при совместной работе монополизированных медиа и восторженного населения. Фальшивые новости имеют силу, только если люди готовы им верить. Когда население восприимчиво к национально-патриотическим историям, а события освещаются все более оголтело, рождается мир эмоциональной политики, который оказывается оторван от реальности и потому чрезвычайно устойчив к изменениям.

Все эти грани российской власти – кампании, господство в медиа, мифотворчество – носят политический характер. Также они часто не столь надежны, как кажутся. За крепким фасадом скрываются структурные проблемы, которые дают повод усомниться в устойчивости власти Путина. Успех всех этих начинаний зависит не только от того, что делает Путин, но и от того, что делает народ, который непосредственно участвует в выстраивании власти. Лишившись поддержки народа, Путин дрогнет. Современная российская политика характеризуется хрупкостью, а не постоянством.

Решая поддержать Путина – или выступить против него, – Наталья, Максим и другие россияне не просто делают личный выбор. Они делают свой выбор в рамках общественного процесса, в который вовлечены десятки миллионов людей, взаимодействующих в школах, на работе, в церквях, в медиа и так далее. Для многих рядовых россиян преданность Путину – это прежде всего преданность своему сообществу. Россияне испытывают гордость за российские достижения и ощущают социальное давление, которое принуждает их не отбиваться от коллектива, не из-за диктата Путина, а из-за собственных отношений с друзьями и родственниками, с соседями и коллегами. Уже несколько лет это чувство единения неразрывно связано с поддержкой Путина. Однако российское общество не вечно будет пребывать в таком состоянии. Когда настроения изменятся, россияне, скорее всего, останутся преданы своему сообществу, однако их преданность Путину, возможно, исчезнет. Это крайне важно для понимания современной России. И еще важнее для понимания России будущего. В конце концов, даже Путин смертен, а российская политика с его уходом не умрет.