Алексей Сахнин - Опыт Октября 1917 года. Как делают революцию

Но признав ошибки, Ленин, видимо, настоял на том, что военные действия против правительства должны быть доведены до конца. Теперь нет смысла выжидать. Лацис вспоминал, что «к концу знаменитой ночи, когда решался вопрос о правительстве и Центральный комитет колебался, Ильич вбежал в помещение Петербургского комитета с вопросом: «Ребята, лопаты у вас есть? Придут ли в окопы питерские рабочие по вашему зову?»». Ответ был утвердительным, и имена эта решимость Ленина и ПК подействовала на колеблющихся, заставив их решиться на активные наступательные действия.

И вот, в ночь с 24 на 25 октября, около 2 часов пополуночи, происходит, наконец, перелом в тактике восставших. Это убедительно показал историк Александр Рабинович, опираясь на многочисленные источники. Именно в два часа ночи в полки и заставы Военно-революционного комитета поступает приказ усилить патрули и установить контроль за движением на своих участках. В ближайшие три-четыре часа ВРК берет под контроль Николаевский и Варшавский вокзалы, центральную электростанцию, Главный почтамт, последний из остававшихся в руках правительства Николаевский мост, а также Государственный банк, центральную телефонную станцию. К раннему утру правительство было окружено со всех сторон, оно осталось без связи и электроснабжения. Один из штабных генералов телеграфировал в штаб фронта: «Временное правительство как будто бы находится в столице враждебного государства».

Переворот фактически состоялся. Он осуществлялся лишь как серия оборонительных мероприятий, предпринимаемых ВРК в ответ на попытки правительства захватить инициативу. Лишь в самый последний момент, ранним утром 25 октября восставшие перешли в наступление, когда город, большей частью, уже находился в их руках.

Неожиданно оказавшись у власти в предрассветные часы 25 октября, члены ЦК большевистской партии принялись составлять персональный список первого советского правительства. Троцкий предлагает называть членов правительства не министрами, а «народными комиссарами», а весь кабинет в целом – «Совет народных комиссаров». Ленин и другие цекисты в восторге: «это превосходно: ужасно пахнет революцией!». Дальше перешли к обсуждению кандидатур.

Споры возникали только тогда, когда каждый из присутствующих отказывается от предложенной ему чести возглавить то или другое министерство. Сначала Ленин предложил на пост председателя СНК Троцкого. Тот вспоминал: «Я привскочил с места с протестом – до такой степени это предложение показалось мне неожиданным и неуместным». Потом настал черед самого Ленина. Иоффе свидетельствовал: «Владимир Ильич сначала категорически отказывался быть председателем СНК и только ввиду настояний всего ЦК согласился». Затем Ленин предлагал поручить Троцкому внутренние дела, тот отказывался, говоря, что не надо давать козырей в руки противников, назначая на такой пост еврея; Ленин возмущался – «У нас великая международная революция, – какое значение могут иметь такие пустяки?»; сошлись на предложенном Свердловым компромиссе: Троцкий стал наркомом по иностранным делам. НКВД отдали Рыкову.

Ломов вспоминал: «Наше положение было трудным до чрезвычайности. Среди нас было много преданнейших революционеров, исколесивших Россию по всем направлениям, в кандалах прошедших от Петербурга, Варшавы, Москвы весь крестный путь до Якутии и Верхоянска… Каждый из нас мог перечислить чуть ли не все тюрьмы в России с подробным описанием режима… Мы знали, где бьют, как бьют, где и как сажают в карцер, но мы не умели управлять государством и не были знакомы ни с банковской техникой, ни с работой министерств… Желающих попасть в наркомы было немного. Не потому чтоб дрожали за свои шкуры, а потому что боялись не справиться с работой… Все народные комиссары стремились всячески отбояриться от назначения, стараясь найти других товарищей, которые могли бы с большим успехом, по их мнению, занять пост народного комиссара». Самого Ломова срочно отправили в Москву, а когда он уехал «пользуясь моим отсутствием», назначили наркомом юстиции. Луначарский возглавил народное просвещение. В этой области он был бесспорной кандидатурой. Иван Теодорович – продовольственное ведомство. Милютин – наркомат земледелия.

Большевики рассчитывали, в принципе, на создание коалиционного кабинета, в состав которого войдут, как минимум, левые эсеры. Но пока согласия от них получить не успели, и предварительный список наркомов составлялся из одних большевиков. Все были убеждены, что это сугубо временная мера, а потому споров о коалиции с другими партиями просто не возникло. Разногласии по этому поводу пока ни у кого в РСДРП(б) не было. Они появятся лишь через сутки. Одни сутки тогда многое решали.