Денис Гаев - Александр Литвиненко и Полоний-210. Чисто английское убийство или полураспад лжи

Но вместе с концом девяностых завершилась крахом и карьера Литвиненко в ФСБ. Потом арест, суд, и наконец – поспешное бегство в Лондон. А там Литвиненко стал никем – неизвестным (и неинтересным никому, кроме своих друзей) политическим беженцем из России. Друзья, правда, были богатыми и влиятельными – но к 2006 году и они отвернулись от него. Дальнейшие перспективы лондонской жизни не выглядели многообещающими.

Прошло два года с тех пор, как семья Литвиненко обосновалась в Лондоне, и их жизнь начала приобретать некоторую упорядоченность. Ритм задавала школа Толика, куда Марина отводила его по утрам. Саша обычно вставал поздно, так как почти до утра просиживал за компьютером или смотрел русские фильмы.Они по-разному переносили эмиграцию. Марина не скучала по России,если, конечно, не считать родителей, и не ощущала потребности постоянно цепляться за все русское; она легко вошла в новую жизнь. Саше, наоборот, требовалась ежедневная «доза руссики» в виде новостей из Интернета, компактных дисков с новыми фильмами, газет и книг. Он не страдал от ностальгии и не мучился тоской по родине. Но так получилось, что какая-то его часть просто не покидала Москвы.

Цитата только подтверждает, что у Литвиненко совершенно не получалось вписаться в новую жизнь в чужой для него стране. После пяти лет пребывания в Англии он с трудом мог связать на английском несколько слов! Как признает и его жена, у него не было британских водительских прав (а вот у Марины, по-видимому, они как раз были). У нее имелась и работа по старой специальности преподавателя танцев (возможно, не очень престижный, но зато постоянный источник дохода для семьи). У Литвиненко, как мы видим, и этого не было: ночами он «сидел за компьютером», после чего все утро спал. Лишившись в 2006 году поддержки «Фонда гражданских свобод» – он оказался просто иждивенцем, сидящим на шее своей жены. Подобная «семейная идиллия» не могла продолжаться долго.

Хотя Литвиненко имел серьезные проблемы с объективным восприятием реальности – полагаем, что к 2006 году он уже начал понимать, что в Лондоне у него никакого будущего нет. Не начал ли он думать о возвращении в Россию?

В России, как мы помним, его ждали три с половиной года условного срока. Но, с другой стороны, он мог рассчитывать на серьезные послабления, если б рассказал следствию о своих бывших лондонских друзьях. Нет сомнения, что многое из того, что он знал о них и их деятельности – в России крайне заинтересовало бы и Генпрокуратуру, и ФСБ.

Еще меньше сомнений у нас в том, что его бывшие друзья пошли бы на все, чтобы не допустить этого. Возвращение Литвиненко назад из Лондона в Россию было бы для них очень серьезным ударом: он знал про них слишком много.

Вопрос лишь в одном: насколько далеко пошли бы его бывшие друзья, чтобы не допустить его возвращения в Россию? Или, хотя бы, чтобы он не покинул Англию?

Последний раз таинственная тишина вокруг «дела Литвиненко» оказалась нарушенной в ноябре гон года– когда лондонские «друзья» покойного предъявили общественности несколько «секретных документов», признанных, наконец-то, доказать причастность России к его смерти.

Впрочем, результат этой аферы оказался настолько плачевным, что теперь про эти «секретные документы» даже сами «друзья» предпочитают не вспоминать. А вот мы вспомним…

Это уже становится смешно, конечно, но инициаторами очередной «полониевой» сенсации стали все те же всеядные Sunday Times [82]:

Документы, касающиеся полония, указывают на причастность Москвы к убийству

Скотланд-Ярд изучает утверждения, что за девять недель до убийства Александра Литвиненко ФСБ получила партию полония,сообщает The Sunday Times. На позапрошлой неделе Марина Литвиненко передала лондонской полиции документы,которые считает подлинными, поясняет корреспондент Марк Франкетти. «Копии трех страниц, на которых основываются утверждения, были два месяца назад переданы Александру Гольдфарбу, другу семьи Литвиненко»,– пишет газета. Кто передал документы, Гольдфарб не раскрывает.

«Три страницы датированы 21–22 августа 2006 года. Одна представляет собой копию «командировочного задания», имеющего штамп «Основной резерв» ФСБ на военной базе в Ярославле», – утверждает газета. Согласно документу, старшему сержанту «О. Ковалеву» поручалось съездить на Балаковскую АЭС за контейнером с маркировкой 01128 AR16-210. «По словам источника Гольдфарба, AR16 означает Арзамас-16(так назывался до 1991 года закрытый город физиков-ядерщиков Саров), a 210 – полоний-210. Секретный груз относился к «7 классу» – радиоактивным веществам», – пишет газета. На документах есть подписи руководства АЭС, а также штампы о получении груза «Основным резервом» и конечным получателем, в качестве которого указан «Научно-исследовательский криминалистический центр ФСБ».