Михаил Хазин - Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите

Заметим, что в отличие от Тилли, объясняющего эволюцию форм государственного устройства естественным отбором в ходе многочисленных войн, Норт, Уоллис и Вайнгаст объясняют социальные изменения психологически, в терминах «осознания выгоды» представителями правящих коалиций. Наш анализ английской политической теории XVII века также свидетельствует о сознательном выборе английской элитой «республиканской» технологии Власти и соответствующего ей общественного устройства. Однако в нашем случае властные группировки руководствовались не соображениями выгоды, а куда более весомыми соображениями выживания, так что наша концепция ближе к «естественному отбору» Тилли.

Отца знаменитого Ричарда III, английского короля времен Войны Алой и Белой розы.

Решением королевского совета при Генрихе VI в 1526 году.

Особенно смешно в связи с этим выглядят заголовки книг про «Новое российское дворянство». Какое там дворянство, когда в современной России не наследуется даже место правителя, и не то что «права», а саму жизнь детей бывшего президента приходится защищать закулисными соглашениями?!

По крайней мере, один пример скоростного внедрения правового сознания в головы правящей элиты у человечества имеется: это сингапурское правление Ли Кван Ю, принципиально поставившего закон выше статуса человека в местной элите. По всем рейтингам «власти закона» Сингапур находится в числе самых законопослушных государств планеты. Однако мы не проводили анализ сингапурских властных группировок и потому не исключаем возможности, что и там на практике «друзьям все, остальным закон», просто друзья эти находятся, например, за океаном.

Напомним, что на этот же переход обратил внимание Фуко: демонстративные казни-расправы, направленные на восстановление нарушенных привилегий знати, в один прекрасный момент сменились тюремным заключением, призванным защищать собственность простого люда. Фуко не задавался вопросом, почему вдруг элита озаботилась проблемами простонародья, а просто констатировал, что у нее появилась такая потребность. Норт, Уоллис и Вайнгаст идут дальше, раскрывая причины такого решения.

Запомните это и никогда не забывайте! Личные отношения хороши только во властных группировках, существующих за счет использования ресурсов, добываемых внешними по отношению к ним организациям. В самих этих организациях личные отношения и прочую «политику» нужно выжигать каленым железом: они снижают производительность и создают почву для возникновения конкурирующих властных группировок.

Разумеется, для этого за пределами элиты уже должна существовать развитая экономика. Как мы уже знаем из книги Тилли, «капитал» в виде крупных городов и связанных с ними финансовых рынков возникает далеко не везде; в аграрной экономике переход к безличным правам не дает никакого выигрыша. Успех «открытого доступа» возможен лишь там, где господствующая коалиция имеет доступ к торгово-промышленной городской среде.

А если по-научному – то политической культурой элиты, приводящей к олигархической форме Власти.

Не только и не столько в России; кризис носит глобальный характер, но об этом мы расскажем чуть позже.

А кроме того, создавать внутри организации властные группировки и подсиживать «идейных» руководителей.

Поэтому «хотели как лучше, а вышло как всегда».

В сложных системах можно предсказывать тенденции («трещины по всему фасаду, дом того и гляди рухнет»), но практически невозможно предсказать конкретный момент катастрофических изменений (ни один специалист не подпишется под прогнозом «дом рухнет 10-го числа в 18:00»).

И мы надеемся, что по крайней мере в текущей кризисной ситуации наша теория будет для нее полезной.

И особенно нынешний мировой кризис!

Или «рынков», как их принято называть в экономическом мейнстриме. Расширение необходимо потому, что разделение труда окупается только при определенном масштабе производства: машина может делать миллион булавок за то же время, пока отдельный работник делает одну, но если во всей экономической системе требуется только одна булавка, машина нерентабельна, и технический прогресс останавливается.