Михаил Хазин - Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите

Распространенное среди технических специалистов мнение, что «вся эта политика мешает работать», основано на непонимании принципиальной разницы между экономикой и политикой. Экономика это про то, как достичь результата с наименьшими затратами, а политика – про то, откуда вообще взять средства на эти «наименьшие затраты». Без формирования дружественного окружения (естественно, путем политических уступок) невозможно само существование организации, поэтому политика всегда важнее экономики.

Вспомните пример с «Порталом» из первой части. Отход Банкира от дел и передача их Латиноамериканцу как раз и было таким неожиданным изменением в окружении.

А точнее сказать – из-за невозможности ее поменять, ведь старому руководству доступны только старые ресурсы, раздобыть новые оно, как правило, не в состоянии.

Чарльз Тилли (1929-2008) – выдающийся (по оценке «Нью-Йорк Таймс») американский социолог, политолог и историк, профессор Мичиганского и Колумбийского университетов, фактически создатель исторической социологии, автор многочисленных книг по происхождению государств и теории революций.

От французского etat – государство, откуда и coup d’etat – государственный переворот.

Не правда ли, точное повторение «внешней зависимости» Пфеффера и Саланчика? Как мы увидим дальше, эта идея продуктивно использована самим Тилли.

Тем самым Тилли упустил прекрасную возможность дополнить свою теорию еще одним параметром (географией), объясняющим, например, громадное отличие Европы от Китая. Но никто не в силах объять необъятное.

В том числе и сам Тилли с соавторами, например, в книге 1975 года «Формирование национальных государств в Западной Европе».

Как мы знаем сегодня, ничего подобного в «третьем мире» не случилось – революций было в достатке, но лишь немногие страны смогли приблизиться к «Большой семерке» по уровню жизни и социальной стабильности. А все потому, что между «революцией» как сменой правящей властной группировки и революцией как сменой способа организации высшей Власти имеется существенная разница.

Тилли ссылается на исследование Теда Гарра [Gurr, 1970], который собрал сведения о 1100 (!) случаях революционного насилия в 144 странах в период с 1960 по 1965 год и обобщил их в своей монографии.

Узнаете «теорию ресурсной зависимости»? Внешняя среда, она же война, приводит сначала к изменениям в структуре власти государства, а затем уже и к изменению его поведения. Насколько близкими эти две концепции оказались в нашей книге, настолько же далеки они друг от друга в научном мейнстриме: Тилли даже не подозревал о теории Пфеффера и ни словом не упомянул ее в своей книге.

Далее мы увидим, как в XVI веке Генуэзская республика достигла вершин могущества, воспользовавшись военным союзом с соседней Испанией. Можно также вспомнить английского короля Карла II, успешно использовавшего деньги соседней Франции для борьбы с виговской оппозицией. Вообще, представление о «независимости» «независимых» государств сильно преувеличено в эпоху национализма, созданного для формирования больших призывных армий, но об этом опять же чуть позже.

По примеру Англии – конституционной монархией.

На наш взгляд, уникальность Европы по многом обусловлена ее географией – Альпы и Пиренеи ограничивают транспортную связность по суше, позволяя отдельным территориям существовать в относительной безопасности от соседей; но это тема для совсем другой книги.

Ярчайшим примером 100%-ной наемнической и 100%-ной успешной войны является Славная революция в Англии (1688), в ходе которой примерно 50-тысячная наемная армия Вильгельма Оранского, прибывшего в Англию из Нидерландов, свергла тогдашнего английского короля и возвела Вильгельма на престол. Двумя веками ранее состоявшая из французских наемников армия позволила Генриху Тюдору свергнуть законного короля Англии Ричарда III.

О чем писал еще Макиавелли в «Государе».

Например, плотности населения (то есть климата) и географического расположения (морских и речных портов, караванных путей) – если продолжать дополнять теорию Тилли идеями «географического детерменизма».