Коллектив авторов - Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений (сборник)

18 июля Лумумба повторил свой ультиматум. В тот же день первый заместитель министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецов и заведующий Отделом стран Америки МИДа А. Ф. Добрынин во время беседы с Хаммаршельдом потребовали установить конкретные сроки вывода бельгийских войск. Генсек ответил, что не может взять на себя ответственность за такое решение, пока войска ООН в достаточной степени не контролируют положение [161].

19 июля Бельгия и ООН договорились о выводе бельгийских войск из Леопольдвиля в течение четырех дней начиная с 20 июля. Комментируя это соглашение, Лумумба заявил, что ультиматум от 17 июля снят, но добавил, что «если ООН не знает как удовлетворить наши требования, мы будем вынуждены обратиться к другим нациям, чтобы сражаться с агрессорами» [162].

Лумумба добился тактического успеха, но в долгосрочном плане ультиматум обернулся против него, как внутри страны, так и на международной арене. Конголезский сенат 18 июля «единодушно и решительно» отверг «всякое вмешательство со стороны Советского Союза ‹…› во внутренние дела Республики Конго» [163]. Касавубу молчал, но поскольку послание Банчу он не подписывал, можно было предположить, что президент разделял позицию сената. На состоявшейся в тот же день встрече представители африканских стран в ООН сошлись в том, что угрозы призвать в Конго советские войска недопустимы. Действия Лумумбы были названы поведением человека, «потерявшего голову» [164]. Кроме того, пригрозив «вмешательством Советского Союза», Лумумба лишился остатков доверия американского руководства. 21 июля на заседании Совета национальной безопасности директор ЦРУ Ален Даллес сказал, что «в лице Лумумбы мы столкнулись с фигурой, похожей на Кастро, если не хуже» [165]. Это был приговор Лумумбе как политику, с которым можно иметь дело.

Вечером 21 июля по требованию СССР было созвано экстренное заседание СБ ООН для рассмотрения отчета генерального секретаря по выполнению резолюции по Конго от 14 июля. Кузнецов осудил продолжение бельгийской агрессии и обвинил западные державы в попытках расчленения молодого государства руками «некоего холуя Чомбе», деятельность которого «вызывает ликование среди финансовых и промышленных воротил». Он внес проект резолюции, который предусматривал, чтобы Совет Безопасности настаивал «на немедленном прекращении вооруженной интервенции против Республики Конго и выводе в трехдневный срок с ее территории всех войск агрессора», призвал «уважать территориальную целостность Республики Конго и не предпринимать никаких действий, которые могли бы нарушить эту целостность». «Если агрессия будет продолжаться, – предупредил Кузнецов, – то, естественно, возникнет необходимость принятия более действенных мер как по линии ООН, так и по линии сочувствующих делу Конго миролюбивых госу дарств» [166].

22 июля единогласно была принята резолюция, проект которой был подготовлен Тунисом и Цейлоном. В ней в смягченной форме нашли отражение основные положения советского проекта. Резолюция призывала правительство Бельгии «быстро выполнить резолюцию Совета Безопасности от 14 июля 1960 г. относительно вывода бельгийских войск» и предлагала «всем государствам воздерживаться от каких бы то ни было действий, которые могли бы помешать восстановлению законности и порядка и осуществлению правительством Конго своих полномочий, а также воздерживаться от каких бы то ни было действий, которые могли бы подорвать территориальную целостность и политическую независимость Республики Конго» [167]. После этого Кузнецов не настаивал на голосовании своего проекта. Лумумба приветствовал принятую резолюцию и заявил, что «в помощи России больше нет необходимости» [168]. Посчитав, что ему удалось удачно разыграть карту «советской угрозы», Лумумба решил замириться с Западом и руководством ООН.

22 июля Лумумба в сопровождении ключевых министров своего правительства вылетел в США. 24, 25 и 26 июля Лумумба провел три раунда переговоров с Дагом Хаммаршельдом. Лумумба настаивал на немедленном выводе бельгийских войск из Конго, требовал, чтобы части ООН вошли в Катангу и разгромили сепаратистов. Хаммаршельд доказывал, что при нынешнем положении дел военное решение катангской проблемы невозможно. Участвовавший в переговорах представитель Конго в ООН Томас Канза оценил их как провал, ставший следствием неуступчивости Лумумбы: «Два руководителя были полны решимости отстаивать свою точку зрения и постоянно недооценивали друг друга. Все члены конголезской делегации старались урезонить Лумумбу советовали ему на лингала быть тактичнее, когда он делает свои предложения или отвечает на вопросы руководства ООН, в доброй воле которого мы так нуждались. Однако Лумумба продолжал вести себя очень требовательно и нетерпеливо, тогда как Хаммаршельд просто принимал к сведению предложения Лумумбы и повторял обещание оказывать помощь народу Конго и его правительству» [169].