Иосиф Дискин - Альтернативы «российского прорыва»

Важным показателем также является готовность людей объединяться ради совместных действий. Так, исследования показали, что более половины опрошенных полагают, что в нашей стране есть люди, готовые объединиться для каких-либо совместных действий, если их интересы совпадают [164]. Это означает, что «барьеры недоверия» априорно не блокируют соответствующие социальные взаимодействия. При этом характер социальной среды в определенной степени виден из оценки степени готовности россиян объединяться, чтобы вместе решать общественные проблемы, которые не касаются их лично. Так, свыше половины опрошенных (52 %) редко встречают таких людей и лишь 11 % встречают их часто [165].

Важным показателем при рассмотрении интересующей нас проблемы является разная степень ответственности за то, что происходит вокруг: 37 % опрошенных в полной и в значительной мере ощущают свою ответственность за то, что происходит у них на работе [166].

Можно представить концентрическую модель ответственности, при которой уровень социальной ответственности снижается по мере «удаленности» пространства соответствующих социальных отношений от конкретного индивида.

Аномия и социальная интеграция. Трансформации не проходят без противоречий, иногда доходящих до кризисов. Отдельные группы и общины в ходе своего индивидуального и группового развития утрачивают сколько-нибудь прочные социальные ориентиры, впадают в конфликт с окружающей действительностью и начинают демонстрировать аффективное поведение. Именно этим можно объяснить резкий рост числа самоубийств в нашей стране на рубеже 1980-х и 1990-х гг. [167]

Со времени Э. Дюркгейма это индикатор аномии и возникающего в ее результате социального аффекта. Так, в 1990–1994 гг. уровень самоубийств в России поднялся до 48,5 на 100 тыс. чел., в 1995–1999 гг. этот коэффициент достиг «пика» – 56,3. Для сравнения: до начала обсуждаемого этапа социальной трансформации, в 1965–1969 гг. этот коэффициент составлял 32,1. Из диаграммы 5 видно, что оценки процессов социальной стабилизации убедительно подтверждаются кардинальным снижением уровня самоубийств в нашей стране.

Важным фактором, влияющим на характер социальной интеграции, стали противоречия в системах социализации и социальной интеграции.

Так, семья – институт первичной социализации – испытывала много проблем с социализацией детей. Родители, переживавшие трудности с собственной адаптацией к новым условиям экономической и социальной жизни, были не слишком успешны в формировании адекватных ценностных и социальных ориентиров детей. Быстрые социальные изменения 1990-х, начала 2000-х гг. привели к тому, что социальные представлениям и ценности разных генераций существенно разошлись. Обычные расхождения между «отцами и детьми» приобрели характер кардинальных разрывов. Сложные социально-экономические ситуации, в которые попадали «отцы», сильно подрывали их авторитет в глазах «детей». Это создавало серьезные проблемы для выполнения семьей своей социализирующей функции.

Диаграмма 5

Следует отметить, что эта проблема в большой мере преодолевается в связи с общей социальной стабилизацией последних лет, а также в связи с тем, что «дети» уже сами становятся «родителями» и степень ценностного разрыва между поколениями теперь не столь разительна. Снижение остроты этой проблемы не означает ее преодоления, восстановления социализирующей роли семьи.

Институты вторичной социализации – система образования – также не были слишком успешны в решении рассматриваемой проблемы. Дефекты социализирующей роли семьи не компенсировались и не компенсируются по сию пору социализирующей функцией школы. Здесь прежде всего сказались общие проблемы средней и высшей школы: недостаток финансирования, снижение социального статуса учителя и преподавателя вуза, зарплата которых не позволяла сводить концы с концами.

Нельзя пройти и мимо важного стратегического просчета. Это формирование ложных социальных ориентиров данной системы, задаваемых «либеральными» реформаторами, в соответствии с которыми проблемы воспитания подрастающего поколения (части функций социализации и социальной интеграции) на деле перестали входить в задачи учреждений образования.

Концепция «школа компетенций», ориентирующая среднюю школу на получение практичных знаний, существенно снизила ее значение как института социализации и социальной интеграции. В результате в деятельности средней и высшей школы совершенно недостаточны усилия по формированию активных и ответственных граждан. Но нужно отдавать себе отчет, что эгоизм, подкрепленный квалификацией, но не сдерживаемый системой социальной интеграции, станет мощным стимулом оппортунистического поведения, социальной деструкции.