Дмитрий Орешкин - Джугафилия и советский статистический эпос

Это тоже нормально: люди разные, социокультурные среды тоже. Хотя нормально, опять же, не для всех — зависит от представлений о норме. В СССР каноническая система ценностей была единой и для всех обязательной. Но за это, во-первых, приходилось платить мертвящим догматизмом и, во-вторых (со временем), полной утратой правдоподобия. Материально-демографическую плату в виде репрессий за инакомыслие оставляем в стороне, для системы это не вопрос. Вопрос в том, что со временем люди начинают сомневаться и искать более подходящие для изменившейся реальности объяснения. И в итоге находят — кому что по сердцу и по «очам».

Такие агиографические конструкты, как «Павлик Морозов», «28 героев-панфиловцев», «план Даллеса», «подвиг Матросова», «подвиг Гастелло», «Олег Кошевой», «протоколы сионских мудрецов», «Черчилль, который держит руки по швам перед Сталиным», «Керенский, который бежит из Зимнего дворца в женском платье», «наркомпрод Цюрюпа, который падает в голодный обморок, распределяя продукты для трудящихся», «ветер истории, который сметает мусор с могилы Сталина» и т. п., вылеплены из смеси небольшого количества правды (чаще она вообще отсутствует) с невероятными объемами структурированной пустоты. Тем не менее они являются существенными факторами социального быта и в этом смысле абсолютно реальны. Какая-то часть сограждан руководствуется ими до сих пор — и это важная часть диагноза.

В рамках общей эволюции человечества историческая мифология (героический эпос или, ближе к современности, пропаганда, обращенная в прошлое) понемногу уступает место исторической науке. Точнее, происходит раздел сфер влияния. Объективная («материальная», или документальная) история — одно, историография — другое, агиография — третье. Этой закономерности подчинялась и дореволюционная Россия, пока в 1917 г. не обозначилось попятное движение к слиянию всех направлений в рамках одного универсального и единственно верного Учения.

Поток исторического времени течет неровно, иногда закручиваясь в воронки противохода. Жаль, что самая глубокая из них пришлась на Россию. Это случайно?

Один из ярких представителей лубянской историко-философской школы, А. Г. Дугин, называет властные структуры, опирающиеся на подобные единоверные конструкции, идеократиями [2] См.: Дугин А.Г. Выступление на учредительном съезде политической партии «Евразия» // Программа политической партии «Евразия»: Материалы учредительного съезда. М.: Арктогея-Центр, 2002. .

Власть в них опирается на Идею (с прописной буквы), формируемую сакральным меньшинством для профанного населения. Обратите внимание: Идея у Дугина не приходит от Бога, как то мыслилось в прежние времена, а создается смертными. Хотя, похоже, все же имеющими особо доверительные отношения с горним миром. Строго говоря, ничего нового. Аналогичным образом канонические тексты создавались земными пророками у иудеев, христиан и мусульман. Только у Дугина больше наукообразности, а сакральное как бы за скобками. В России XXI века без апелляций к науке уже нельзя. А в Иране вполне еще вполне можно: разные социокультурные среды.

Основополагающая Идея, если следовать дугинскому канону, может быть разной. Марксистской (то будет советская версия идеократии), исламской (соответственно шиитская или суннитская идеократия), национал-социалистической (гитлеровская идеократия). А также, понятно, чучхеистской, джамахирийской, православной и т. п. Самому А.Г. Дугину более всего нравится основополагающая Идея про евразийство, которую он усиленно рекомендует болящей Родине как универсальное средство исцеления.

Ничего неожиданного здесь опять же нет — всего лишь апгрейд запрещенных в Советском Союзе соображений видного марксиста Жоржа Сореля о социальном мифе как двигателе истории. Новость в том, что сам подход стал по-ленински рациональным. Ильич честно признавал, что всеобъемлющую и победоносную идеологию марксизма оформляет и продвигает в массы некоторая группа специально подготовленных людей — пролетарская партия во главе с ЦК. В программе, которую А.Г. Дугин предлагает для России будущего («демотического государства России-Евразии»), аналогичная группа товарищей называется геополитической элитой, или геополитической администрацией. Вопрос о механизме формирования администрации вежливо зажеван. Собственно, и здесь тоже все знакомо: В.И. Ленин объяснял, что рабочие массы сами не могут выработать правильную политическую программу и потому нуждаются в услугах продвинутого политического авангарда. Во главе которого он скромно видел себя. Понятно, такой теоретический подход не может не нравиться идеократической администрации, которая ради пребывания во власти охотно соглашается служить генератором хоть марксистской, хоть геополитической, хоть евразийской идеологии. Православная вера тоже годится.