Джейкоб Аппель - Кого спасают первым? Медицинские и этические дилеммы - как решить их по совести и по закону

Вероятно, самая большая опасность ноотропов заключается в том, что пациенты могут чувствовать себя вынужденными их принимать. Из разговора Камиллы с доктором Лидгейт становится понятно, что от некоторых пилотов ожидают приема Big A, независимо от понимания долгосрочных рисков. Как говорится, потолок одного человека – это пол другого. Если широкое распространение Big A поднимет производительность пилотов до уровня, недостижимого для тех, кто не принимает ноотропы, то каждый, кто хочет управлять пассажирскими самолетами, фактически будет вынужден их принимать. Есть вероятность, что ноотропы создадут «новую норму», соответствия которой будут требовать от всех пилотов. Это может быть проблематичным для пилотов, но обнадеживающим для пассажиров, если окажется, что такие препараты действительно делают полеты безопаснее.

Каролина – шестидесятилетняя женщина, страдающая шизофренией. Ее уже более тридцати раз доставляли в психиатрическую больницу из-за паранойи, слуховых галлюцинаций и странного поведения. Как только состояние пациентки стабилизируют с помощью лекарств, симптомы исчезают, и Каролина возвращается в приют, где проживает. Однако из-за лекарств женщина чувствует себя «невосприимчивой» и «глупой» и отказывается принимать их добровольно. «Я лучше буду ненормальной, чем глупой», – говорит она одному из психиатров.

Однажды, сразу после выписки из больницы, продолжая принимать препараты и не испытывая симптомов, Каролина находит адвоката, который помогает ей составить документ под названием «предварительное распоряжение о психиатрической помощи». В этом документе она указывает, что, если у нее снова появятся симптомы, она не хочет, чтобы ей давали какие-либо препараты. Она готова позволить государству пожизненно госпитализировать ее, если это будет необходимо для защиты других людей и ее самой, но не хочет получать медикаментозное лечение ни при каких обстоятельствах. Каролина также записывает видео, которое прикладывает к документу. «Пожалуйста, не верьте мне, если я вдруг передумаю, – говорит она на видеозаписи. – Находясь в больнице, я иногда готова сказать или сделать что угодно, чтобы выбраться оттуда, но это говорит ненастоящая я». Адвокат Каролины просит двух психиатров оценить состояние женщины в момент подписания ей документа. Этот процесс записывается на видео. Оба психиатра приходят к выводу, что у женщины отсутствуют симптомы и она мыслит рационально.

Подписав документ, Каролина сразу же перестает принимать лекарства, и у нее появляются симптомы. Ее привозят в психиатрическую больницу, врачи которой обращаются в суд, чтобы добиться принудительного медикаментозного лечения. В данной юрисдикции отсутствует четкий юридический прецедент по этому вопросу.

Что должен сделать суд: удовлетворить желание Каролины или позволить врачам лечить ее?

Предварительные распоряжения, впервые предложенные соучредителем Amnesty International Луисом Катнером в 1969 году, стали неотъемлемой частью современного здравоохранения. Калифорния первая одобрила эти документы в 1976 году. Сегодня в каждом штате есть такой закон. В законе о самоопределении пациентов 1990 года Конгресс обязал больницы информировать пациентов о предварительных распоряжениях. Эти документы, часто принимающие форму распоряжения на случай смертельной болезни, содержат информацию о том, как пациенты хотят организовать свое лечение в случае утраты способности самостоятельно принимать решения.

Недавно специалисты по психическому здоровью столкнулись с тем, как перевести принципы, лежащие в основе предварительных распоряжений (автономия пациента и расширение его прав), в психиатрическую среду. По состоянию на 2018 год в большинстве штатов есть законы, разрешающие предварительные распоряжения о психиатрической помощи, однако такие распоряжения пока составляются редко. По словам психолога Хизер Зелле и ее коллег, «66–77 процентов потребителей медицинских услуг составили бы предварительное распоряжение о психиатрической помощи, если бы им дали такую возможность и предоставили помощь, однако только 3–14 процентов в итоге сделали это». В большинстве юрисдикций предварительные распоряжения о психиатрической помощи не являются абсолютными. В отличие от медицинских предварительных распоряжений, они могут быть отменены психиатрами или судом.