Олег Назаров - МЮНХЕН-1938 - Падение в бездну Второй мировой

Придерживавшиеся левых взглядов студенты проводили организованные акции и по другим поводам. Об организованных в 1938 г. действиях против Нёйиского договора рассказывают в своих мемуарах бон- систы [Члены БОНСС. — Б. Б. ] Алекси Пейков и Иван Аржентинский. Например, Алекси Пейков написал о своем участии в студенческих демонстрациях перед посольствами Англии, США и Франции.

Весной 1939 г. бонсисты использовали особо значимое для Софийского университета событие — празднование его 50-летнего юбилея, которое состоялось 20–24 мая. Заранее были предприняты шаги по организации совместной болгарско–югославской акции за мир и «за славянское единство против растущей фашистской агрессии». Для этого создали специальный комитет, который занялся подготовкой акции. Полиция пыталась предотвратить в зародыше очередную антифашистскую акцию. Она арестовала большую часть членов комитета и конфисковала 26 000 левов. Это были деньги, пожертвованные студентами и преподавателями для издания специального юбилейного сборника [485] Където народът там и ние. Спомени на бонсови дейци. София, 1970. С. 169. . Несмотря на принятые полицией меры, триста студентов Белградского университета специально прибыли на праздник. Участвовавший в нем Иван Аржентинский с гордостью вспоминал, как бонсисты предотвратили попытки студентов–националистов спровоцировать гостей из Белграда. Болгары и югославы совместно исполнили «Будет жить, будет славиться наш дух славянский».

23 мая 1939 г. от имени студентов Софийского и Белградского университетов, а также от имени Варненской и Свищовской академий была принята Резолюция болгарских и югославских студентов против гитлеровской опасности, нависшей над Балканами [486] БОНСС. Документи и материали… С. 221–223. . В ней говорилось: «Сегодня, когда наука и культура, свобода и национальная независимость балканских, славянских и остальных малых народов серьезно и непосредственно находятся в опасности, сближение молодежи, братское сотрудничество и союз всех балканских народов является единственным путем для обороны от недругов национальной независимости и свободы, культуры и прогресса, это единственный путь, который устранит все несправедливости прошлого, указав путь к лучшему будущему всех балканских народов и их молодежи» [487] Там же. С. 222. .

Впечатляющая антифашистская активность студентов была воспринята как угроза не только болгарскими, но и немецкими властями. В своих исследованиях связей царства Болгарии с нацистским режимом Владимир Златарский отмечает, что перед встречей с премьер–министром Болгарии Георгием Кесеивановым в июле 1939 г. Вильгельм- штрассе признало то, что болгарское студенчество «является преимущественно марксистским и антигермански настроенным, а правительство не принимает никаких мер» [488] Златарски Вл . Указ. соч. С. 298. .

Приведенные факты свидетельствуют о том, что в 1938–1939 гг., сразу после того, как при попустительстве и помощи Англии и Франции гитлеровская Германия захватила сначала Судетскую область Чехословакии, а потом и подчинила себе всю эту европейскую страну, такие организации, как БОНСС, вели активную работу среди молодой интеллигенции на Балканах. Своим влиянием и действиями они противодействовали экспансии германского нацизма в стратегически важном для Третьего рейха Балканском регионе.

Неожиданное для многих появление на политической карте Европы в октябре 1918 г. независимой Чехословакии, возникшей на руинах Австро–Венгрии и раскинувшейся от городка Аш на границе с Баварией до гуцульского местечка Ясыня в отрогах Восточных Карпат, воспринималось чехами и словаками как естественный и закономерный итог их борьбы за возрождение своей государственности. Однако фундамент новорожденного Чехословацкого государства оказался весьма уязвимым и непрочным, поскольку в процессе его возведения был допущен целый ряд существенных изъянов, ставших впоследствии своего рода «миной замедленного действия». Одной из этих «мин» стало большое количество национальных меньшинств, численность которых превысила треть от общей численности населения межвоенной Чехословакии.

Положение национальных меньшинств в Чехословакии, оставшейся к 1930‑м гг. «единственной демократией к востоку от Рейна» [489] Polisensky J. V. History of Czechoslovakia in Outline. Praha: Bohemia International, 1991. S. 111. , было существенно лучше, чем в остальных государствах Центральной и Восточной Европы, где в 1930‑х гг. установились репрессивные авторитарные режимы. Однако с ухудшением международной обстановки в конце 1930‑х гг. проблема меньшинств, став орудием геополитической игры, приобретала все более острый характер. Именно положение национальных меньшинств, прежде всего немцев, стало ахиллесовой пятой межвоенной Чехословакии. Из 13,5 млн населения межвоенной Чехословакии 8,8 млн составляли чехи и словаки, 3,2 млн — немцы, более 700 тыс. — венгры и около 460 тыс. — русины. Канадский историк–славист Пол Магочи обращает внимание на то, что многонациональный характер Чехословакии в демографическом отношении делал ее «габсбургской империей в миниатюре»; при этом для живших в ней немцев и венгров Чехословакия оставалась практически чужим и даже враждебным государством, в длительное существование которого они не верили. [490] Magocsi P. R. With Their Backs to the Mountains. A History of Carpathian Rus' and Carpatho–Rusyns. Budapest–New York: CEU Press, 2015. P. 191.