Михаил Попов - УРОКИ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОЦИАЛИЗМА В РОССИИ

Здесь, по–нашему мнению, кроется еще одна фундаментальная причина отступления социализма в России.

Как известно, Советская власть задумалась и обосновывалась В. И. Лениным как власть трудового народа, как форма диктатуры пролетариата. А чтобы это не было просто лозунгом, необходимо обязательное выполнение соответствующих процедур ее формирования.

Эти процедуры имеют достаточно глубокие исторические корни и были проверены в ходе становления Советской власти. Выросшие из стачечной борьбы первые Советы формировались по фабрично–заводскому принципу, путем делегирования трудовыми ячейками своих представителей в эти своеобразные органы управления.

Весь смысл Советской власти состоит в том, что основной избирательной единицей выступает не территориальный округ, а производственный коллектив. То есть избирательная масса, делегирующая свои полномочия депутатам, представляет собой не разобщенное, неорганизованное население территории, а в определенной мере деятельное и сплоченное трудовое сообщество.

Соответственно, в этом случае и выборы депутатов производятся по деловым качествам, и влияние на них со стороны избирателей — трудовых коллективов — более эффективное.

Таким образом в общем–то и происходило формирование Советов, которые и назывались Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Советы, созданные по производственному принципу, имеют прочную социальную, экономическую базу власти, подконтрольны трудовым коллективам, более независимы от разнообразных политических сил.

Однако уже с самого начала создания Советов были допущены серьезные отступления от принципов их формирования и функционирования. Иначе невозможно объяснить, как получилось, что никогда не работавший ни в одном производственном коллективе Лейба Давидович Бронштейн (он же Троцкий), вернувшись в середине 1917 года из Америки, сразу же попадает в Петроградский Совет, в его руководящие органы, а затем и возглавляет его. От какого же завода или фабрики он был избран, какой трудовой коллектив делегировал его и ему подобных в Петроградский совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов? И этот вопрос применим не только к депутатам весьма сомнительной ориентации, но и к политически вполне выдержанным фигурам, таким, например, как В. М. Молотов. [2] Подробнее об этом см. Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. М., 1991.

А дело все в том, что сразу было сделано исключение для партий. Они тоже смогли напрямую делегировать в Советы своих представителей. Вот в эту–то форточку в Советы сразу же и полетели партийные активисты, которые и стали «властью рабочих и крестьян», а в дальнейшем властью над рабочими и крестьянами. Эти активисты и авантюристы и внесли первую червоточину в здоровое тело Советской власти.

Такая непоследовательность при конструировании института Советской власти представляется одной из серьезных ошибок большевиков во главе с В. И. Лениным в деле советского строительства. Здесь мы видим явное отступление от своих же теоретических установок. Просто выбрали более легкий путь попадания во власть. Через привилегии. Зачем избираться через трудовые коллективы и быть напрямую подотчетным рабочим, когда можно было через партийный канал попасть в Советы? Не здесь ли кроются исторические корни партийной сотни, во главе которой партиец Горбачев проник в народные депутаты СССР?

Историческая ответственность (или безответственность) КПСС на наш взгляд заключается в том, что она не сформировала настоящую Советскую власть в соответствии с теоретическими установками и историческим опытом. Партия, обладавшая глубокой теоретической базой, в реальной жизни с легкостью игнорировала свои же научные и партийные принципы.

Советы были зачастую просто ширмой собственных властных функций партии. Так, видимо, было проще и легче, чем неуклонно выдерживать производственный принцип их построения. А может быть тогда Советы были бы более сильными и независимыми, и не все «бредовые» идеи «неистовых партийцев» удалось бы проводить в жизнь. Не получилось бы «творить» на костях собственного народа.

А в 1937 году партии вообще надоело играть роль настоящих Советом.

По новой Конституции выборы по производственному принципу были отброшены вообще, вводился территориальный принцип. Это, наверное, был единственный случай, когда правящая партия, обладая всей полнотой власти, принимала фундаментальные государственные решения вопреки основным положениям собственной, действующей программы партии, где было однозначно написано: «И основной ячейкой государства становится не территориальный округ, а производственная единица (завод, фабрика).» [2]