Сергей Шарапов - После победы славянофилов

«С начавшимся 25 лет тому назад выселением в Турцию коренного населения, оставившего значительное количество своих угодий в довольно культивированном виде, — говорится в одной очень важной записке, имеющейся у меня под руками, — на этих угодьях предположено было водворить русских крестьян, и с этой целью отведены были в отдельных частях округа наделы на 201 семью; за неявкой русских , на этих наделах пришлось, однако, водворить греков из Малой Азии и болгар из Херсонской губернии, причем каждому семейству было предоставлено в наделе по 30 десятин земли и выдано было денежное пособие с освобождением сверх того от всяких податей и повинностей на 15 лет. На этих условиях с 1868 и по 1870 год водворилось лишь 111 семей. В 1872 году начальник округа предложил на оставшихся свободными за неявкой 90 семей землях поселить служащих лиц (?) с отводом им в одинаковом размере с поселянами участков, которые должны были затем перейти им в полную собственность под условием выполнения некоторых требований, а именно: лица эти обязаны были в течение первых двух лет возвести постройки и в течение следующих трех лет обработать ⅓ отведенного участка. На этих условиях роздано было всего 57 участков. По окончании Турецкой войны вопрос о водворении русского населения возник снова, и для этого предназначено было 21 033 десятины, и в 1879 году выработаны следующие правила: надел был определен в 15 десятин на семью и отводился в подворное наследственное владение; сверх того отводится лес до 3 десятин на семью. Лес должен был отпускаться бесплатно из казенных дач, и в течение 10 лет поселенцы освобождались от всяких податей и сборов».

«Правила эти, однако, не были утверждены, но во время их разработки водворено было в разных местах: 70 семейств русских и молдаван, 80 семейств мингрельцев, 350 семейств греков и около 100 семейств армян; в числе поселенцев были и немцы из Вюртемберга».

«С 1883 года начали сюда переселяться и мингрельцы, относительно которых последовало распоряжение главноначальствующего гражданской частью на Кавказе о подчинении их тем же правилам, которые будут установлены для поселян, но с отводом юртового надела от 3 до 5 десятин на семью».

«Таким образом заселение округа постепенно совершалось на основании разновременно издававшихся распоряжений, которые в законодательном порядке не были утверждены , на условиях различных для отдельных поселенцев; наделы отводились в различных размерах и притом не в натуре сообразно хозяйственный нуждам поселенцев, а просто огульно, на известное количество дворов . В настоящее время поэтому в округе проживает самое разнообразное население, фактически имеющее различные права землепользования, но все эти поселенцы не обмежеваны и не имеют прав собственности на землю» .

Этот сдержанный и спокойный язык официальной записки, при всей яркости даваемой им юридической картины весьма слабо рисует действительность. Представьте, в самом деле, полную неопределенность границ и прав, когда никто не знает, чем и как он владеет, и прибавьте сюда: беспощадное конокрадство азиатов с одной стороны, не позволяющее оставить без надзора лошадь ни на минуту, собственную культурную неподготовленность и бедноту у поселян с другой.

Сухумский округ дает яркую картину печальной неспособности нашей бюрократии сделать какое-нибудь живое дело. Край достается России. Как уже мы видели, это поистине маленький рай и по климату, и по почве, и по естественным богатствам. Правительство принимает совершенно верное решение — заселить округ русским элементом. Пишутся правила, вызываются желающие. Бумага за номером таким-то очищена.

А на деле выходит нечто совсем нежелательное. Является поселенец, русский человек, теснимый обыкновенно малоземельем, откуда-нибудь из Курской, Воронежской, Орловской или Полтавской губернии. Средств у него, конечно, никаких. Культурной подготовки — тоже. Садов он не разводил, апельсинов и лимонов не видал, об оливках даже и не слыхал. Он знает одно: распахивать сохой или сабаном как можно больше и как можно скорее и сеять рожь, пшеницу, овес, то есть именно то, что под Сухумом не нужно, да подо что и места нет: поселенцу нужна степь, а ему дают ущелья и крутые горные склоны, приспособленные природой для апельсинов и винограда и совсем негодные под рожь.

Да и ущелья эти заросли тропическим хворостом и колючками, сквозь которые не проберешься и которые не знаешь, каким инструментом уничтожать. Вы их рубите, они растут вдвое…