Вадим Поляковский - Иллюзии свобод и горькая действительность

Обращаясь к «политической демократии» при капитализме, авторы исследования ставят вопрос: заслуживает ли она свое название? И еще: какое чудо может заставить буржуазную политическую власть идти наперекор главенствующим интересам капитализма? В конечном счете, по мнению А. Де-куфле, приводимому ими, «политическую демократию, рожденную капиталистическим способом производства, можно определить как завесу, под прикрытием которой идет эксплуатация людей труда». «Последним остается много иллюзий и мало надежд»,— констатирует «Монд дипломат и к».

Разговоры о демократии ведутся по-прежнему, но сейчас больше, чем когда-либо, они призваны закамуфлировать действительность, которая менее, чем когда-либо, подходит под «идеальный образ». Такие понятия, как независимость парламента, представительность политических партий, свободы (в частности, свобода печати), превратились в насмешку над собой.

«Государство вырабатывает все решения при непременном участии представителей «денежного мешка»,— пишет журнал,— трудящимся же остается только подсчитывать шишки, перебирать обрывки мифов о благосостоянии и прогрессе, о «равенстве возможностей». Иногда они получают право на занимательное зрелище. Занавес ненадолго приоткрывается над очередным политикофинансовым скандалом. И тотчас вновь падает. Будет о чем поговорить несколько дней. Сам же скандал так и останется навечно погребенным во мраке тайны.

Одни и те же промышленно-финансовые династии пребывают на авансцене Франции со времен Наполеона; они покинули ее один-единственный раз — в 1936 году (период Народного фронта.— Авт.). При этом узкий круг остался столь же узким».

В кризисный период, подчеркивает «М о н д дипломатии», капитализм особенно наглядно демонстрирует, до какой степени он безжалостен к судьбам людей: записанное в конституции право на труд отменяется, едва только возникает сомнение, удастся ли обеспечить запланированные прибыли. Первыми под удар попадают женщины, молодежь, рабочие-иммигранты, чернорабочие. Затем наступает очередь других: служащих, мелких собственников (а они-то раньше считали себя в безопасности). Остаются крупные предприниматели: что бы ни случилось, их тылы прикрыты. Время от времени кто-то из ущемленных вспоминает о правах, щедро отпущенных капитализмом на бумаге: они пишут письма, обличают во всеуслышание «уродства и несправедливости системы», подтверждают цифрами и фактами жульничества и махинации. А что за этим следует? Ничего. Ровным счетом ничего...

Общеизвестно, что буржуазная конституция уже сама по себе ограничивает возможности неимущих. Но и теми куцыми правами и свободами, которые она декларирует, могут пользоваться лишь немногие. На частных предприятиях хозяева вводят свою «конституцию» по принципу «что хочу, то и ворочу». Примеров тому не счесть. Мы ограничимся одним — рассказом о событиях на лондонской фабрике «Гранвик», которые вскрыли лицемерие и фальшь буржуазной демократии, беспощадно обрушивающей репрессивный аппарат на людей труда только за то, что они защищают свои элементарные права и свободы, и грудью встающей на защиту интересов частной собственности.

Каждое утро, примерно в 7 часов, тысяча лондонских полицейских и около двух тысяч бастующих и пришедших к ним на помощь пикетчиков выстраиваются друг против друга на двух узеньких улочках, прилегающих к охваченной стачечной борьбой фабрике «Гранвик». Здесь, в Доллис-хилл, на старой окраине Лондона, между рабочими и полицией происходят столкновения, которые нередко превращаются в настоящие сражения.

О том, что происходит в Доллис-хилл, поведал в газете «Интернэшнл геральд триб ю н» Эд Бланш. Что же произошло на «Гран-вике»? Пять лет назад пятеро рабочих фабрики вступили в профсоюз транспортных и неквалифицированных рабочих (к слову сказать, крупнейший в стране.— Авт.). Джоржд Уорд, хозяин «Гранвика», узнав об этом, немедленно уволил их. Они обратились в суд с жалобой на действия хозяина, но суд их не поддержал. Прошло три с половиной года, и в профсоюз решили вступить сразу 137 человек. Последовал приказ об увольнении — и тогда на фабрике была объявлена забастовка.

Фабрика «Гранвик» — мрачное здание из красного кирпича. Бастующие утверждают, что хозяин создал условия, похожие на те, что существовали в описанных Диккенсом мастерских с потогонной системой труда. Ныне она превращена в крепость, окруженную рядами колючей проволоки. В разговоре с американским журналистом Джордж Уорд наотрез отрицал, что его предприятие — безжалостная «соковыжималка», но зато не скрывал своего «непоколебимого намерения» пресекать любую профсоюзную деятельность. «У меня не антипрофсоюзная, а просто беспрофсоюзная фирма»,— заявил он.