Владимир Пастухов - Революция и конституция в посткоммунистической России. Государство диктатуры люмпен-пролетариата

Культурная революция . Россия стоит на пороге культурной революции. Ее важнейшей задачей является формирование «модернизационного консенсуса», то есть создание культурных предпосылок для преобразования России и, соответственно, разрушение «антимодернизационного консенсуса», созданного при активном участии нынешнего политического режима.

Смысл культурной революции состоит в том, чтобы высвободить творческие силы всего русского народа и обеспечить конструктивную культурную эволюцию русского общества. С этой целью культурная революция должна устранить все надуманные и вредные монополии. В культуре, как и в любой другой области, государство должно перейти к поощрению конкуренции. Толерантность, терпимость и инакомыслие, признание за любым человеком права «быть другим» должны стать в России фундаментальной составляющей новой гражданственности.

Сегодня в России запущен механизм отрицательной культурной селекции, благодаря которой целенаправленно поощряются невежество и обскурантизм. Доминирующим культурным типом стал агрессивный, малообразованный и ограниченный обыватель — враг любых перемен, мыслями и чувствами привязанный к прошлому и панически боящийся будущего. Этот культурный тип является опорой режима, и именно ему государство в первую очередь обеспечивает максимально благоприятные условия существования.

Агрессивно-послушный обыватель снова, как и четверть века тому назад, при помощи бюрократического государства навязывает свой образ мыслей и свои фобии всему русскому миру, подавляя ростки всякой здравой мысли и заглушая голос рассудка. Таким образом, ничтожная часть русского общества имеет сегодня возможность определять общий профиль всего русского общества и диктовать ему свою волю. Надо вырвать русский мир из рук этого ничтожного меньшинства, дать ему вздохнуть свободной грудью и внушить уверенность в своих творческих силах.

Никто не может запрещать другим иметь отличную от его собственной точку зрения на любой предмет и выражать эту точку зрения свободно и публично. Если чьи-то чувства оскорблены иной точкой зрения — значит, этому человеку надо учиться жить в коллективе. Всех легко «оскорбляемых» чужой точкой зрения или образом жизни нужно вернуть в конституционное поле, где свобода каждого есть условие свободного развития всех. Это не столько политическая, сколько новая культурная парадигма.

Важно понимать, что все, кто сегодня выступает пусть хоть и с самой радикальной программой экономических и политических преобразований, оставаясь при этом в русле старой культурной парадигмы (то есть в русле нетерпимости, нетолерантности, несбалансированности прав большинства и меньшинства), продают лишь очередную русскую утопию. Здесь действует простой закон, хорошо известный русскому читателю по бессмертному произведению Ильфа и Петрова: «Утром — культурная революция, вечером — успешные экономические и политические преобразования», а не наоборот.

Левый поворот. Россия существенно отличается от Западной и даже Центральной Европы доминирующей моделью социального и экономического поведения. Доля населения, готового активно заниматься предпринимательской деятельностью, беря на себя ответственность за свое благосостояние, здесь существенно ниже. И наоборот, доля населения с преобладанием патерналистских настроений, предпочитающего полагаться на государство в вопросах материального и социального обеспечения, очень высока.

При этом уровень ожиданий от социальной политики государства в России значительно выше, чем в Европе, несмотря на традиционно низкие стандарты потребления. Все это усугубляется привычкой к уравниловке, недоверием и неприязнью по отношению к людям, занимающим активную экономическую, социальную и политическую позицию. Эти обстоятельства не могут быть просто проигнорированы. Это одна из причин, из-за которых попытка выстроить концепцию реформ в России по западноевропейским лекалам неизменно заходила в тупик.

Имея в анамнезе такое сложное социально-культурное наследие, Россия в вопросах социальной политики последовательно бросается из крайности в крайность: от социализма (в русском его понимании), когда частная инициатива любых субъектов, кроме бюрократического государства, полностью подавлена, но при этом государство берет на себя всю социальную ответственность, до «дикого капитализма», когда частная инициатива инкорпорированных в государство семей практически ничем не ограничена и не обременена, а государство фактически снимает с себя социальную нагрузку (модель 90-х годов прошлого века).