Сергей Демьянов - Жизнь на пути всех зол. Взгляд на историю Румынии и Молдавии

Скорее всего, было и то и другое – вначале прибыло некоторое количество беженцев, потом появились отправленные на поселение либо освободившиеся пленники. И для тех и для других уже обжившее свои лесные и горные убежища романское население было магнитом, привлекавшим их на эти земли. В любом случае, весьма значительная часть населения бывших балканских провинций переместилась либо была перемещена на земли нынешней Румынии. Хотя это были наверняка не все жители и вряд ли большая их часть, но, учитывая обширность и многолюдность земель, переживших за относительно короткий срок радикальную трансформацию состава своего населения, вновь прибывших было, скорее всего, больше или, по крайней мере, не намного меньше, чем оставшихся со времен римского правления. Произошла рокировка – основная масса славян с севера Балканского полуострова переместилась на юг и запад, а некая часть романского населения оказалась вытеснена на прежние места обитания славян. Что принесли Румынии эти перемены?

Романский элемент, несомненно, укрепился, тем более в условиях оттока славян. Долгосрочные, проявившиеся только через века в виде деассимиляции романского населения, последствия этих событий и служат наиболее убедительным аргументом в пользу подлинности вышеописанного. Но, казалось бы, такой прилив свежей крови должен был поднять экономический и культурный уровень страны, вызвать рост политической активности ее населения. Ничего похожего не произошло. Это можно попытаться объяснить.

Новоприбывшее население было сильно потрепано историей. Если Дакия была оставлена римлянами в самом начале неблагополучного периода в жизни империи, то дунайские провинции успели увидеть много перемен к худшему. Деспотизм приобретал все более жестокие формы, но не спасал от нашествий варваров, значительная часть которых атаковала именно Балканы. Все, что раньше было сказано о неумении жителей римской Дакии жить в условиях свободы, относится к новоприбывшим в еще большей степени. Тяжелый, пессимистический исторический опыт оказался помножен на шок от насильственного переселения с плодородных равнин и из благоустроенных городов в дикие и скудные горы и леса. Вслед за коренными жителями бывшей римской Дакии новоприбывшие также пошли по пути возвращения от цивилизации к первобытному обществу (городов на юге Балкан было больше, так что, может быть, странное слово pamint вошло в румынский язык именно в 7 веке). Отражением того давнего ужаса, возможно, является также слово capcaun, в румынских сказках означающее «людоед, чудовище», и при этом похожее на титул знатных аваров – «капкан».

Хотя при вышеописанных обстоятельствах разгрома дунайской границы в число пленников или беженцев могло попасть некоторое количество представителей римской элиты, последствий этого не заметно. Все же их было, скорее всего, совсем мало – этот слой населения подвергался большему риску гибели на войне, а с другой стороны имел больше возможностей бежать в устоявшие под натиском захватчиков центры империи или уехать туда, выкупившись из плена. Так что народ был лишен претендентов на лидерство. К тому же он принес в тихие горные долины новый сильный заряд страха и пессимизма, которым его научила беспощадная история. И не принес умения устраивать свою жизнь самостоятельно, так как этому история его не научила.

Еще беженцы или пленники начала 7 века принесли с собой окончательное утверждение христианства. Сразу оговоримся – время и обстоятельства принятия предками румын новой веры покрыты мраком тайны. Исходным моментом является присутствие некоторого количества христиан в Дакии на момент ее оставления римскими войсками. В конце 3 века христианство в империи было широко распространенной и влиятельной сектой, но не государственной идеологией и не верой большинства. Так что можно уверенно говорить о том, что новая вера успела проникнуть в Дакию за годы римского правления, тем более что это подтверждается археологическими памятниками периода вскоре после ухода римлян. Но, скорее всего, его присутствие в отдаленной и лишенной старинных городов провинции было незначительным.

Перенесемся через тысячу лет к тому времени, когда возобновление письменной истории Румынии позволило точно определить положение христианства на тот момент. Страна была полностью христианской, причем придерживалась православного обряда.

Между этими двумя временными рубежами, века загадок и неопределенности, заполняемые отрывочными фактами и домыслами. Благодаря деятельности проповедника Ульфилы христианство широко распространилось среди готов к концу их господства в Дакии. После этого на несколько десятилетий Карпато-дунайские земли вернулись под власть язычников. Затем гепиды приняли христианство также незадолго до того, как их стала теснить новая волна завоевателей-язычников. О том, насколько новая религия проникла в среду подвластного принявшим крещение германским племенам населения, ничего толком не известно.