А. Уткин - Правда об Ираке или Битва в Месопотамии

В результате государственный секретарь Колин Пауэлл, видимый миру как обладатель «голоса разума», – столь нужный рядом с импульсивным президентом, – стал восприниматься президентскими лоялистами как подозрительная личность. Пауэллу приходилось не раз оправдываться даже перед иностранной аудиторией. Так, в Давосе в 2003 г., накануне американского наступления на Ирак, он заявил европейцам: «Вы хотите одеть меня в ваши одежды... Я не тот, за кого вы меня принимаете. Я не борюсь за ваш курс внутри американского правительства... я думаю, что прерогативой президента является решать, должны мы применить военную силу или нет. Вы, ребята, должны понять, что я не являюсь выразителем европейской точки зрения в среде администрации».

Но оговорки, подобные вышеприведенной, не помогли до сих пор безупречной карьере генерала: Пауэлл с каждым годом терял влияние, а затем был вынужден покинуть администрацию. Его заместитель Марк Гроссман сказал: «Мы стали ненужной бюрократией». В конечном счете традиционалисты в американской дипломатии уступили место лидеров «демократическим империалистам» типа вице-президента Чейни и министра обороны Рамсфелда, уступили СНБ, возглавляемому Кондолизой Райс. Не зря Генри Киссинджер назвал Рамсфелда «самым безжалостным человеком», которого он когда-либо видел в американском правительстве.

Накануне 11 сентября 2001 г. вице-президент Чейни был влиятельным консервативным политиком, но изменившаяся обстановка превратила его в лидера идеологически ориентированной группы политиков, готовых на крайние действия. Рамсфелд, как казалось в первой половине 2001 г., не задержится в администрации. Сентябрьский кризис вывел его министерство и его самого на первый план творимой истории.

И теперь связка Чейни – Рамсфелд стала конкурировать с СНБ по степени влияния на президента. Сотрудники СНБ с завистью отмечают, что Рамсфелд может войти в Белый дом в четырех местах этого хорошо охраняемого поместья. В то же время вице-президент Ричард Чейни имеет беспрецедентно большой собственный штат исследователей и чиновников, которым руководит Льюис «Скутер» Либби, имеющий ранг «советника президента» (формально равный руководителю СНБ). Желая избежать феодальных склок.

Райс назвала Чейни «восхитительным мудрым умом на советах администрации». Мнение вице-президента обычно не дебатируется, всем ясно, что он – чрезвычайно влиятельный советник президента.

Утром 28 декабря 2001 года президент Буш встретился в Кроуфорде с генералом Томми Фрэнксом и генерал-майором Ренуаром. Видео соединяло президента с вице-президентом Чейни, с Рамсфелдом, отдыхавшем в своем имении Таос (штат Нью-Мексико) и тройкой Кондолиза Райс – Пауэлл – Тенет в Вашингтоне.

Президент Буш был рад видеть знакомые лица, он пребывал в отменном настроении. Внимание было обращено на вернувшегося из Афганистана генерала Фрэнкса. Тот только что избежал попадания ракеты «земля-воздух», нацеленной на его вертолет. Буш так выразил сочувствие: «Фрэнкс, последнее из известий, которые я хотел бы услышать – это сообщение о вашей смерти». Пауэлл заметил, что на войне обычно рискуют офицеры рангом ниже майора, а не четырехзвездные генералы.

Фрэнкс менее всего накануне битвы хотел слышать слова сочувствия. Он сразу же повернул тему в сторону планирования иракской операции. Генерал показал присутствующим 26 сверхсекретных слайдов. Копии были посланы на особые компьютеры Чейни, Пауэлла, Райс и Тенета. Тексты эти начинались словами: «В высшей мере конфиденциальное планирование».

Слайды выдавали идеи Рамсфелда – по существу это был новый план завоевания Ирака: более краткие операции, быстрое продвижение, меньше войск, мобильность и страшная огневая поддержка. Он требовал 400 тысяч солдат и полгода подготовки.

Теперь Фрэнкс предполагал синхронное проведение сразу нескольких операций. Для этого он нуждался в большем количестве передовой техники. Например, требовались аппараты лучевого наведения бомб на заранее определенные цели. Исчезало разделение труда между воздушной и наземной операциями – теперь они сливались в одну войсковую кампанию. И на макроуровне военная структура, разведка и дипломатия как бы превращались в одно национальное усилие.

Предполагалось глубокое проникновение специальных подрывных отрядов, одной из главных задач которых был перехват иракских ракет средней дальности «Скад», способных нанести удар по Израилю. В их функцию входило нахождение каналов помощи оппозиционным Саддаму курдов на севере и шиитов на юге. Обязательным стало одновременное ведение психологической войны и воинских операций. Пентагон полагался на гуманитарную помощь населению ради предотвращения партизанской войны. В огневом потоке предполагался одновременный удар бомбардировочной операцией, крылатыми ракетами, армейскими тактическими ракетными системами.