Array Array - Конец истории и последний человек

Цитируется у Кожева (1947), стр. 9

См. выше, часть вторая, "Победа видеомагнитофона".

См. Thomas Sowell, The Economics and Politics of Rae: And International Perspective (New York: Quill, 1983); и Sowell, "Three Black Histories", Wilson Quarterly (Winter 1979): 99-106.

R.V Jones, The Wazard War: British Scientific Intelligence, 1939-1945 (New York: Goward, McCann and Geoghan, 1978), рр. 199, 229-230. .

Мнение, что работа по .сути своей неприятна, имеет глубокие корни в иудео-христианской традиции. В библейской истории о создании мира работа представлена в образе Бога, который трудом создал мир, но она же и проклятие, наложенное начеловеказа грехопадение."Жизньвечная" представляется не трудом,но "вечным покоем". См. Jaroslav Pelikan, "Commandmentor Curse: The Paradox of Workin the Judeo-Christian Tradition", в Pelikan et al., Comparative Work Ethics: Judeo-Christian, Islamic and Eastsrn (Washington, D.C.: Library of Congress, 1985), рр. 9, 19.

Эту точку зрения поддержал бы и Лекк, который видит в труде лишь средство производить полезные для потребления вещи.

Современный экономист попытался бы объяснить поведение такого человека с помощью чисто формальных определений "полезности", которое охватывало бы все возможные цели, преследуемые людьми. То есть можно сказать, что современный трудоголик извлекает для себя некую "душевную полезность" из своего труда, в точности как аскетический протестант Вебера извлекает "душевную полезность" из своей надежды на вечное спасение. Тот факт, что желание денег, безделья, признания и вечного спасения могут быть свалены в одну кучу под формальной рубрикой полезности, указывает на бесполезность такого экономического определения для всех попыток объяснить что-то по-настоящему интересное в поведении человека. Спасая теорию, такое все включающее определение полезности лишает ее какой бы то ни было объяснительной способности. Было бы разумнее расстаться с обычным экономическим определением "полезности" и ограничить ею применение более узким, но лучше; отвечающим здравому смыслу значением: полезность есть все, что удовлетворяет желания людей или облегчает их страдания, в первую очередь путем приобретения собственности или иного материального имущества. Следовательно, об аскете, умерщвляющем плоть ради чисто тимотического удовлетворения, нельзя сказать, что он "добивается максимальной полезности".

Среди авторов, упоминаемых самим Вебером как отмечавших связь между протестантством капитализмом, был бельгийский автор Emile de Laveleye, который написал широко используемый в восьмидесятые годы девятнадцатого века учебник, и британский критик Mathew Arnold. Среди других называется русс кий.! автор Николай Мельгунов, John Keats. О предшественниках тезиса Вебера см. Reinhold Bendix, "The protestant Ethic — Revisited", Comparative Studies in Societz and Hystorz 9, no. 3 (April 1967): 266—273.

Многие из критиков Вебера указывали на возникновение капитализма раньше Реформации, например, в еврейских общинах или общинах итальянских католиков. Другие отмечали, что пуританизм, о котором говорит Вебер, это уже обветшалый пуританизм, возникший лишьпосле широкогораспространения капитализма, и который мог поэтому служить лишь разносчиком капитализма, но неегородителем. Инаконец,приводитсяаргумент, чторазница производительности протестантских и католических общин лучше объясняется препятствиями, которые чинила экономическому рационализму контрреформация, чем любым положительным вкладом протестантизма. Среди литературы с критикой этого тезиса Вебера можно назвать R. H. Tawney, Religion and Rise of Capitalism (New York: Harcourt, Brace and World,1962); Kemper Fullerton, "Calvinism and Capitalisms,Harvard Theoretical Review 21 (1929): 163—191; Ernst Troeltsch, The Social Teaching of the Christian Churches (New York: Macmillan, 1950); Werner Sombart, The Quintessence of Capitalism (New York: Dutton, 1915); H. H.Robertson, Aspects of the Rise of Economic Individualism (Cambridge: Cambridge University Press, 1933). См. также сказанное о Вебере у Штраусов (Strauss, 1953). Штраусс указывает, что реформации предшествовала революция в рациональной философскоймысли,котораятакже оправдывала бесконечное накопление материальных богатств и потому тоже послужила распространению легитимности капитализма.

См; Emilio Willems, "Culture Change and the Rise of Protestantism in Brazil and Chile", сб. под ред. S. N. Eisenstadt, The Protestant Ethic and Modernization: A Comparative View (New York: Basic Books, 1968), pp. 184-208; книгу Lawrence E. Harrison о влиянии культуры на прогресс, выходящую в Basic Books В 1992 году; И David Martin, Tongues of Fire: The Explosion of Protestantism in Latin America (Oxford: Basil Blackwell, 1990).Сом временная "Теология освобождения" в Латинской Америке — достойный наследник контрреформации, поскольку онаслужитделегитимизации рационального, неограниченного капиталистического накопления.