Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2004-05гг. (v1.1)

Специально для «Евразийского Дома».

Беседа с Борисом Кагарлицким (журнал "Логос")

Беседа подготовлена в ходе работы над проектом «Мыслящая Россия: картография современ

ных интеллектуальных направлений», поддержанным фондом «Наследие евразии». Беседо

вали Виталий Куренной и Руслан Хестанов.

- В чем состоит специфика левого российского интеллектуального пространства

в России?

Парадокс российского интеллектуального пространства состоит в том, что

никакой российской специфики в нем нет. Дело не в том, что «правый» взгляд

на интеллектуальное пространство - такой, а «левый» - другой, не в том, что российское

интеллектуальное пространство выглядит таким-то образом, а французское

выглядит совсем иначе в силу особенностей французской культуры. Такие

картины можно было бы рисовать с большим увлечением, если бы не самое главное.

В России просто нет интеллектуального пространства как единого континуума:

здесь нет устойчивых взаимоотношений и образцов, нет дебатов,

единственная дискуссия, которая постоянно ведется - об империи. Она

будет продолжаться бесконечно в силу своей полной интеллектуальной бессодержательности,

полного отсутствия связи с реальностью России. Российская

дискуссия об империи не имеет никакого отношения к истории российской

империи. Первичным условием этой дискуссии является забвение вообще всех

фактов, которые имели место в России. Такая дискуссия может продолжаться,

вернее, топтаться на одном месте, бесконечно долго. Российские идеологи

являются здесь чистыми идеологами, которые не обременяют себя связями

с действительностью.

В этой ситуации, когда никакой российской специфики нет, российское

интеллектуальное пространство является просто частью международного интеллектуального

пространства, единственного реального пространства, которое

имеет связанность. Оно просто опрокинуто на нашу реальность. Мы пытаемся

с ним соотноситься, поскольку оно предлагает единственную систему координат,

которую хоть как-то можно построить.

- А каким образом все это международное, глобальное транслируется на нашу почву?

А ничто не транслируется - в этом вся суть. Хитрость вот в чем. есть определенная

пирамидальная структура сознания: в основании - практический

разум, затем идет слой с большей степенью абстракции и, наконец, на верши

не вы имеете наивысший уровень абстракции, что-то вроде логики Гегеля. Так

вот в России только вот эта верхушка и есть. То есть у нас каждый - сам себе

Гегель. Каждый, кто хоть немножко умеет думать, он считает себя обязанным,

как минимум, занять место всей классической немецкой философии с античной

эстетикой в придачу. Поэтому, здесь, у нас, очень интересно, но получаются

абсолютно неконструктивные дискуссии. Наши дискуссии увлекательней

западных, но они не результативны.

- Но почему наши дискуссии воспроизводят западные?

А это связано, как мне кажется, с деклассированием нашей интеллигенции.

Причем, интеллигенции и как социального слоя, и как Интеллигенции с большой

буквы, которая представляет собой слой профессиональных идеологов.

Интеллигенция оторвана от почвы не потому, что это плохие люди, не потому,

что эти люди свихнулись. Массовая маргинализация интеллигенции произошла,

когда её старый мир не просто рухнул, а как бы испарился. От него,

по существу, даже не осталось обломков. Рухнула экономика, рухнули социальные

связи, но при этом остались хоть какие-то структуры. А интеллектуальный

мир на фоне этих разрушений просто выпарился, ушел вверх, в никуда, потерял

связь с реальностью. Поэтому масса интеллигенции превратилась в маргиналов.

А маргинал с интеллектуальными потребностями - это существо странное.

Обычный человек, занятый вопросами выживания, он и думает о колбасе.

А вот другой человек, который в значительной мере потерял свою среду, связи,

при этом он не так занят вопросами выживания. Он ищет чисто интеллектуальные

решения. Как правило, маргинальный интеллектуал это тот, кто начинает

верить в чертей. Русский и советский интеллигент был интересен сочетанием,

с одной стороны, «техники практического знания» (пользуясь термином

Сартра), с другой стороны, он был идеологом и носителем некоторой моральной

идеи, морального принципа. Поэтому наш интеллигент выпадал из ряда