Владимир Квачков - О военной доктрине и Русской Армии

После денежного довольствия офицеру в первую очередь доставляет беспокойство жилье. В течение всей службы офицер должен иметь право только на служебную квартиру с необходимой обстановкой. Создание жилищного служебного фонда при каждой воинской части и гарнизоне должно стать приоритетной задачей государственной программы жилищного строительства. Количество комнат и общая площадь служебной квартиры, дома и дачи определяются служебным положением и детьми. За два-три года до истечения 25 лет календарной службы офицер или прапорщик должен указать населённый пункт, в котором ему должно быть предоставлено жилье, и не менее чем за год получить документы на владение квартирой или домом или необходимую сумму денег под индивидуальное строительство. Выделяемая сумма также должна зависеть от звания, должности и количества выращенных детей, независимо от их возраста на момент увольнения. Выехать и оставить служебную квартиру с обстановкой офицер по закону должен только при условии предоставления ему его личной квартиры или отдельного дома. Увольнение офицера по истечении десяти-пятнадцати или двадцати календарных лет службы должно сопровождаться выплатой определённой жилищной компенсации.

4. Утверждение религиозно-нравственного принципа устройства Русского государства последовательно приводит к необходимости религиозно-нравственных основанийвысокого воинского духа и воинской дисциплины. Русская Армия — армия православных военнослужащих, накрепко спаянных христианской верой, вместе с которыми в одном строю служат воины-мусульмане и представители других традиционных религий коренных народов России. Вера в Бога и любовь к единому Отчеству — основа духовного единства и сознательной воинской дисциплины.

Содержание и порядок исполнения православных и других религиозных обрядов должны определяться православным священноначалием совместно с религиозными деятелями других традиционных конфессий коренных народов России. При этом необходимо категорически отказаться от всякого принуждения, предоставив военнослужащим в распорядке дня время для молитв и исполнения других религиозных обрядов. В штате полка, бригады должен быть православный батюшка, окормляющии воинскую часть, а вся основная религиозно-нравственная деятельность должна строиться на основе Православной Веры. Для воинов-мусульман и представителей других традиционных конфессий коренных народов России духовную поддержку могут оказывать их религиозные деятели по месту территориального расположения части. Такой подход нельзя оценивать как дискриминационный, поскольку абсолютное большинство населения и, соответственно, подавляющее большинство военнослужащих относит себя к Православной Вере. Никому же не придёт в голову в Турции, Иране или в Египте ввести в армию христианских священников только потому, что среди военнослужащих есть христиане. Иудеев в Русской Армии быть вообще не должно по их определению, как врагов Православной христианской Веры и Ислама. Как, впрочем, их не должно быть вообще ни в какой из ветвей государственной власти — ни в законодательной, ни в исполнительной, ни в судебной. Создание и выращивание русской национальной культурной элиты — важнейшая задача работы нации на предстоящие десятилетия. Поэтому деиудеизация Вооружённых Сил России должна стать частью национальной задачи по деиудеизации жизни государства и общества. Таким образом, только восстановив в армии традиционный русский дух и нравственность, мы сможем рассчитывать на сознательное, а если потребуется — и жертвенное исполнение воинского долга.

О так называемой «дедовщине». Неправильное и неточное распознавание и определение противника неизбежно ведёт к его неправильной оценке, к выбору неверных или мало эффективных форм и способов борьбы с ним. Наш враг в казарме не сама солдатская иерархия в виде пресловутой «дедовщины», а аморальность солдатских отношений. Мораль в армии появится лишь тогда, когда она появится в обществе. Народ и армия едины не только в высоком, но и в низком, что в армии проявляется лишь в более резком, обнажённом виде. Иерархия всегда была, есть и будет в человеческом обществе, не только в отношениях между социальными классами или слоями, но и внутри самих общественных, профессиональных, образовательных и других социальных групп, которые внешне кажутся однородными. Явления иерархии есть уже в детском саду, в школе, профтехучилище, в рабочем, крестьянском коллективе и среди всех других групп людей, имеющих официально, казалось бы, равные права и обязанности.