Сеpгей Каpа-Муpза - Истоpия советского государства и пpава

В этом процессе большую роль сыграли взаимоотношения России с Западом. Запад — обобщенное понятие той цивилизации, которая сложилась в Новое время (начиная с XVI–XVII веков) в Западной Европе и США. Здесь в результате череды неразрывно связанных революций (религиозной, научной, промышленной и политической) возник новый тип общества. Он обозначается условным названием современное общество(еще говорят гражданскоеили открытоеобщество). Господствующим типом хозяйства в этом обществе является рыночная экономика, а в основе государства лежат разные варианты представительной демократии. В противовес этому, в «незападных» цивилизациях сохранилось, в разных формах, т. н. традиционное общество.

"Прорубив окно в Европу", Россия перенимала у Запада многие его институты и установления (систему образования, науку, элементы образа жизни и производства, некоторые стороны государства и права). Этот процесс — модернизация— всегда сопровождается более или менее тяжелыми травмами и потрясениями национального бытия. Недаром Петр I — "первый большевик", проводивший модернизацию в России революционными ("варварскими") методами, в значительной части русского населения воспринимался как антихрист.

В XIX веке Россия переживала новую волну модернизации — развитие промышленности по образцам западного капиталистического хозяйства. Но это развитие происходило в совершенно иных культурных и социальных условиях, нежели на Западе, так что накопившиеся противоречия подвели к революции с иными, нежели на Западе, "действующими лицами".

В России не произошло длительного «раскрестьянивания», сгона крестьян с земли и превращения их в городской пролетариат. Напротив, к началу ХХ века крестьянская община почти «переварила» помещика. Попытка быстро создать на селе классовое общество в виде фермеров и сельскохозяйственных рабочих ("реформа Столыпина") не удалась. Около 80 % населения России подошли к революции, соединенные в огромное сословие крестьян, сохранивших особую культуру и мировоззрение. Главные ценности буржуазного общества в среде крестьян не находили отклика, а значит, и институты буржуазного государства и нормы его права для подавляющего большинства народа привлекательными не были. Даже в самом конце XIX века русская деревня (не говоря уж о национальных окраинах) жила по нормам традиционногоправа с очень большим влиянием общинногоправа.

Крестьянство (в том числе "в серых шинелях") подошло в 1917 г. с яркой исторической памятью революции 1905–1907 гг., которая была не только «репетицией» (как назвал ее Ленин), но и «университетом». Это была первая из целой мировой цепи крестьянских войн ХХ века, в которых община противостояла наступлению капитализма, означавшего "раскрестьянивание".

Буржуазия, скованная сословными рамками, задержалась с развитием своего классового сознания. Она не получила в России того религиозно освященного положения, которое дали западной буржуазии протестантизм и тесно связанное с ним Просвещение. В результате российская буржуазия к началу ХХ века пришла как экономически сильный, но "культурно больной" класс. Назревающая революция, объективно призванная расчистить путь для буржуазно-демократических преобразований, изначально несла сильный антибуржуазныйзаряд.

Это особенно проявилось в движении народников, видящих ядро будущего свободного общества в крестьянской общине, а затем и в социал-демократии, принявшей постулат марксизма об освободительной миссии рабочего класса. Таким образом, буржуазия в России не стала ведущей революционной силой, как это было на Западе. Ведущая буржуазная партия (партия Народной свободы, "конституционные демократы") была реформистской и стремилась предотвратить революцию. Часть буржуазии, переживавшей духовный кризис, поддерживала социал-демократов (даже порой финансируя их боевые дружины), не претендуя на роль лидера.

Модернизация в России породила и особый, неизвестный на Западе периода буржуазных революций культурный слой — разночинную интеллигенцию. Восприняв западные либеральные и демократические идеи, эта интеллигенция в то же время не стала буржуазной. Стихийная социальная философия русской интеллигенции (не сводимая ни к какой идеологии) представляла собой противоречивое сочетание идеалов свободы гражданского общества с мессианским, в основе своей религиозным идеалом правды и справедливости, свойственным обществу традиционному. В результате, русская интеллигенция, проведя огромную работу по разрушению легитимности Российского самодержавия, не смогла стать той духовной инстанцией, которая взяла бы на себя легитимацию государства буржуазного.