Сеpгей Каpа-Муpза - Истоpия советского государства и пpава

В мае 1991 г. был представлен проект Закона о разгосударствлении и приватизации промышленных предприятий. Готовился он в закрытом порядке, все попытки организовать обсуждение в печати или хотя бы в руководящих органах КПСС были блокированы (этого не могли добиться даже консервативные члены Политбюро). На заседании Комитета по экономической реформе ВС СССР, где обсуждался законопроект перед вынесением на голосование в ВС, не были заслушаны даже эксперты, которым премьер-министр поручил анализ проекта. Уже действовало "революционное право".

Небольшая дискуссия возникла лишь в связи с тем, что законопроект открывал легальный путь для передачи большой части предприятий теневым и криминальным организациям. Часть экономистов активно поддерживала эту идею как чуть ли не главный способ оживления экономики. Криминалисты предупреждали, что преступный капитал создает совершенно особый олигархический уклад, из которого не может вырасти здоровая рыночная экономика. Кроме того, преступный капитализм всегда будет антигосударственным (мягкие проявления этого — вывоз капитала и неуплата налогов).

Закон был проведен через голосование в ВС СССР практически без прений (возразить, причем только с места, смог лишь депутат Л.И.Сухов, таксист с Украины).191 Еще более радикальный закон был принят в ВС РСФСР (на деле и он не выполнялся, приватизация проводилась по Указу).

Закон о приватизации по сути ликвидировал не только советскую хозяйственную систему, но и в целом общественный строй (дело было еще глубже — это был поворот на иную, нежели прежде, цивилизационную траекторию, поворот от экономикик хрематистике). Все экономические, социальные и культурные последствия этого шага, ставшие очевидными через 3–4 года, были точно предсказаны экспертами в мае 1991 г.

Общенародная собственность была экономической основой и условием Союза (качества союза, советский и социалистический были взаимно обусловлены). Приватизация промышленности была невозможна без разделения Союза и наоборот, раздел общего достояния сразу должен был создать межнациональные противоречия.

В СССР, даже в период становления сплоченных национальных элит (70-е годы), не было еще реальных националистических движений, т. к. в главной сфере хозяйства, материальном производстве, межэтнической конкуренции не существовало. Но она уже была в сфере распределения, управления и интеллектуальной деятельности, и как только был декларирован "переход к рынку" и возникла перспектива приватизации, республиканские элиты в короткие сроки создали националистическую идеологию и внедрили ее в сознание соплеменников. В этом они получили поддержку влиятельных идеологов перестройки в центре.192 Идея демократии была прямо ассоциирована с национализмом. Это сразу многократно увеличило угрозу для СССР, т. к. сепаратизм соединился с подрывом государства изнутри.

Показательно, что демократы поддерживали лишь национализм антисоветский и антирусский. Напротив, испытывая угрозу со стороны этнократических движений, национальные меньшинства республик, видевшие защитника в лице СССР и России (осетины и абхазы, гагаузы, кара-калпаки и др.) проявили «оборонительный» русофильский национализм, который оценивался демократами негативно.

Народные фронты в Прибалтике, созданные в 1988 г. под прикрытием республиканских компартий "в поддержку перестройки", в 1989 г. перешли на открыто антисоветские позиции сепаратизма. Затем компартии были расколоты или фактически ликвидированы. Начали выдвигаться идеи "республиканского хозрасчета", а затем и экономического суверенитета. В мае 1989 г. Балтийская ассамблея заявила, что нахождение Латвии, Литвы и Эстонии в составе СССР не имеет правового основания. Важным этапом в развитии этой линии были слушания на II Съезде народных депутатов СССР (январь 1990 г.) по вопросу об оценке пакта Молотова-Риббентропа по результатам работы специальной парламентской комиссии под руководством А.Н.Яковлева. "Прибалтийская модель" задала культурную и идеологическую матрицу для националистических движений в других республиках СССР.193

Следуя эффективной "формуле Тимишоары", почти во всех республиках были организованы инциденты с кровопролитием на национальной почве, в которые часто вовлекали Советскую армию. Единственной республикой, где национализм ни в один из моментов не стал доминирующей идеологической тенденцией, была Белоруссия.