Ордынцы — символ агрессора. То, что они татары, — в эпосе это частность; конкретность, олицетворяющая силы Зла. Их этническоепроисхождение, т.е. форма, в сюжете никак не проявляется содержательно.
Китеж — многоуровневая иносказательная взаимовложенность понятий. С одной стороны, столица державы, несущая полную функцию управления. С другой стороны, Китежей два: Малый и Великий. Малый Китеж захвачен врагом, а Великий врагу не видим. Видимо только отражение его красоты и величия в зеркальной чистоте озера.
Малый Китеж — общественное сознание, замусоренное и испоганенное агрессором; Великий Китеж — идеал уровня общественного “подсознания”, сохранивший целостность и чистоту. Он скрыт туманом с золотистымблеском от всех, кто утратил целостность мировосприятия, но отражение его объективного присутствия в жизни видимо реально в окружающей действительности. Отсюда суеверный безотчетный ужас врага-“победителя” и прислуживающего ему безумного Кутерьмы-Калейдоскопа (двойная фамилия).
Алконост и Сирин — в русских сказках вещие птицы с женскими лицами. Одной открыты будущие несчастья, другой — будущие радости. Феврония — получает информацию от них. Государственность — Всеволод объединяются с народным мировоззрением — Февронией. Золотойтуман рассеивается и открывает Великий Китеж — и столицу, и общественное подсознание, воплотившее в жизни свойственные ему идеалы: т.е. начало и конец всех контуров управления в обществе — концептуальная власть народа, выходит на осознанный уровень управления по схеме предиктор-корректор.
Возможно, что кому-то не понравится такая интерпретация “Сказания”. В таком случае нам остается выдвинуть против него традиционное для последних лет «обвинение в русскоязычности». Это означает, что лексическими формами и грамматикой русского языка человек овладел, но под эту языковую форму подведен смысл, порожденный не русской культурой. В русскоязычности нет преступления перед русской культурой при условии, что через русскоязычность для русских раскрывается иная национальная культура.
Но если через русскоязычность идет уничтожение национальных культур всех народов страны безнациональным сионо-интернацизмом, то тогда негодование сионо-интернациста по поводу такой интерпретации “Сказания” вполне уместно.
Буквальность “Сказания о граде Китеже” описывает процесс. Поэтому встает вопрос о хронологических границах начала и конца действия иносказания. У начала две хронологические границы. Первая — глумливо- насильственное крещение Руси “элитой” в византизм, т.е. начало охоты Всеволода на “медведя”.
Вторая — конец XIX века, когда российская государственность обратилась к мировоззренческой культуре народа, его эпосу, одним из многих выражений чего и явилось появление самой оперы Н.А.Римского-Корсакова. «Элитарная» интеллигенция обратилась к эпическому мировоззрению народа — это начало завершающей фазы процесса преображения эпического мировоззрения в народную историко-философскую, методологическую культуру. “Свадьба Всеволода и Февронии” тогда не состоялась по причине нашествия культурного агрессора и сговора с ним Гришки Кутерьмы. Гибель Всеволода в сече при Керженце — первая мировая война ХХ века и гражданская война 1917 — 20 гг.
Есть в “Сказании” и эпизод, который можно хронологически точно привязать к современности. Рассвет над Светлым Яром, когда агрессор и Гришка Кутерьма-Калейдоскоп видят отражение стольного града в озере под до очевидности пустым берегом и слышат торжественное гудение колоколов Великого Китежа. Начало рассвета — 1989 год, когда наиболее дальновидные “демократы” стали замечать, что рыночная перестройка многими воспринимается как предательство интересов трудящихся.
Эта общая точка и для низкочастотного процесса, ведущего начало от крещения Руси, и высокочастотного процесса, ведущего начало от конца XIX — начала XX века, когда была написана опера. Тенденции развития обоих процессов в настоящее время совпадают, и это благоприятный период для перевода социальной системы в состояние, описываемое последней картиной оперы. Гришке Калейдоскопу пора или излечиваться от безумия или бежать в лес.
Опера — особый вид искусства, благодаря музыке, ведущей сценическое действие. Сочетание музыки, текста, изображения (декорации, костюмы) и действа обеспечивает наиболее высокую защиту мировоззренческой информации от искажений и кривотолкований. Из всех эпических опер русской музыки “Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии” обладает наиболее высоким мировоззренческим уровнем. Именно по этой причине она наименее известна нашим современникам как эпическая опера: цензура местной периферии надиудейского предиктора...
Читать дальше