Внутренний Предиктор СССР - Мёртвая вода. Часть 2

Если начинать рассмотрение управления от места, в котором рождаются и принимаются общественно значимые решения, то главой государственности может оказаться какой-нибудь пчеловод в деревне. И как поется в песне:

«На дальней станции сойду (в пределах суток езды от официальной столицы), трава — по пояс...» и буду прямо говорить глаза в глаза с главой внутриобщественной власти. Всё запомню, приеду в город, расскажу приятелям, как провел выходные. Они тоже расскажут своим, а потом это — аукнется в политике, науке и т.п. А я так и не пойму, почему... А не пойму потому, что точно знаю, что на принципах игры в «испорченный телефон» и при помощи распространения сплетен и анекдотов управлять ни государством, ни отраслью деятельности невозможно. А про бесструктурный способ управления нам ничего не рассказывали ни дома, ни в школе, ни в вузе...

В качестве иллюстрации такого рода якобы невозможности приведем выдержку из книги В.Н.Демина “Тайны Русского народа”. Он цитирует письмо профессору Г.Ц.Цыбину от 24 марта 1927 г., написанное А.В.Барченко, в 1920‑е гг. занимавшегося исследованиями истории становления Руси и русских эзотерических знаний:

«<...> Это убеждение мое [об Универсальном Знании — В.Д.] нашло себе подтверждение, когда я встретился с русскими, тайно хранящими в Костромской губернии традицию [Дюн-Хор]. Эти люди значительно старше меня по возрасту, и насколько я могу оценить, более меня компетентных в самой Универсальной науке и в оценке современного международного положения. Выйдя из костромских лесов в форме простых юродивых (нищих), якобы безвредных помешанных, они проникли в Москву и отыскали меня. <...> Посланный от этих людей под видом сумасшедшего произносил на площадях проповеди, которых никто не понимал, и привлекал внимание людей странным костюмом и идеограммами, которые он с собой носил <...> Этого посланного — крестьянина Михаила Круглова — несколько раз арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. Наконец пришли к заключению, что он не помешанный, но безвредный. Отпустили его на волю и больше не преследуют. В конце концов, с его идеограммами случайно встретился в Москве и я, который мог читать и понимать их значение.

Таким образом установилась связь моя с русскими, владеющими русской ветвью Традиции [Дюн-Хор]. Когда я, опираясь лишь на общий совет одного южного монгола, <...> решился самостоятельно открыть перед наиболее глубокими идейными и бескорыстными государственными деятелями большевизма [имеется в виду прежде всего Ф.Э.Дзержинский — В.Д.] тайну [Дюн-Хор], то при первой же моей попытке в этом направлении, меня поддержали совершенно неизвестные мне до того времени хранители древнейшей русской ветви Традиции [Дюн-Хор]. Они постепенно углубляли мои знания, расширяли мой кругозор. А в нынешнем году <...> формально приняли меня в свою среду <...>» [20] В.Н.Демин “Тайны Русского народа”, Москва, «Вече», 1997 г., с. 9, 10.

Еще в 1961 г. начальник управления специальных операций ЦРУ сказал:

«Книги отличаются от всех иных средств массовой пропаганды прежде всего тем, что даже одна книга может значительно изменить отношение и поведение (т.е. стереотипы отношения и поведения толпаря: — авт.) читателя в такой степени, на которую не могут подняться ни газеты, ни радио, ни кино... Это, конечно, верно не для всех книг и не всегда и не в отношении всех читателей (т. е. для нетолпарей это неверно: — авт.), но это случается достаточно часто. Поэтому книги являются самым важным орудием стратегической (т. е. долговременной) пропаганды.»

В 1976 г. были оглашены данные: «до 1967 года значительно более 1000 книг было подготовлено, субсидировано или одобрено ЦРУ», а в последние несколько лет «таким образом было выпущено еще 250 книг».

В “правовом” “демократическом” государстве США сенатская комиссия не смогла добиться от ЦРУ списка книг, изданных при его поддержке. Сенат в США не должен знать, где и как рождаются его мысли. Это отражает тот факт, что демократические институты США — ширма на сионо-масонской мафии, жестко правящей через свою системную периферию в “демократически избранных” государственных структурах. Соответственно и определение «искусствоведы в штатском» — не пустая игра слов, а указание на явление в жизни общества, более значимое, чем публичная политика.

Кроме этого, на Западе есть еще и периодика, прежде всего научно-техническая, по тематике, являющейся в СССР секретной. Большинство этой литературы оказывалось в СССР на протяжении многих лет в “спецхранах”, а информация из нее доводилась до специалистов через издания типа “Зарубежное военное обозрение” во вторичном пересказе непрофессионалов и достаточно часто практически без иллюстративного материала.