Власть в государстве не может заниматься вообще всем, она не может вникать в каждую мелочь и заглядывать в каждую замочную скважину. Власти нужны посредники. И власть отдает на откуп то, что для нее не является главным. Ну, скажем, те же банки. Нам кажется, что "банкир" это и есть сама власть, ну как же, ведь у него так много денег. При этом никто не замечает очевидного, настолько очевидного, что оно как бы и перестает быть очевидным. Власть ревниво не отдает того, что с ее точки зрения необходимо для ее, власти, выживания. Власть не отдает посредникам, скажем, армию. Это означает, что для власти танковая дивизия бесконечно важнее сколь угодно большого банка. Стороннему наблюдателю может показаться, что те или иные элементы государства действуют с известной степенью свободы, может даже показаться так, что те же банки представляют собою нечто, от государства независимое. Это – иллюзия. Наилучшая дефиниция феномена государства выражена в следующей сценке, якобы имевшей место в момент "освобождения" русских крестьян "царем-освободителем". Как гласит популярная байка, некие крестьяне заявили своему помещику: "Давай, барин, сделаем так, мы – твои, а земля – наша." Вот это и есть государство. "Автомобиль мой, а я – твой", "участок земли мой, а я – твой", "банк мой, а я – твой", "Майкрософт мой, а я, дорогое государство – твой". То-есть дело обстоит таким образом, что конечным владельцем всего, вообще всего, является государство, ибо оно владеет не некоей "собственностью" (хотя и собственности у него, родимого, тоже хоть отбавляй), а оно владеет нами. Всеми, без исключения. От последнего нищего и до первого богача. Это – суть всего и это та суть, которая тщательно маскируется самим же государством. Истинное соотношение личности и государства вылезает наружу только в неких экстремальных ситуациях, таких, как война.
Есть такой очень хороший военный фильм A Bridge Too Far. Там о том, как во время второй мировой войны английский десант, выброшенный под Арнхеймом, что в Голландии, захватывает и пытается удержать до подхода основных сил мост. Английский полковник, командующий десантом, отстегивает парашют, орлиным взором окидывает окрестности, находит самый большой и высокий дом рядом с мостом и решительно направляется к нему. Стучит в дверь и говорит вышедшему и ничего не подозревающему хозяину: "Мне чертовски жаль, но, боюсь, нам придется занять ваш дом." Отодвигает плечом опешившего очкарика в белой рубашке С БАБОЧКОЙ и начинает комадовать: "Содрать занавески! Сдвинуть к окнам всю мебель!" Содаты с топотом начинают все ломать, крушить, таскать. Дом – трехэтажный, со множеством комнат, со старинной мебелью и развешанными тут и там картинами "мастеров". Откуда-то выбегает благообразная старая леди и возмущенно говорит очкарику: "Что происходит? Прикажи им немедленно покинуть дом!" Вы слышите, "прикажи"! Охо-хонюшки… В дальнейшем англичане начинают стрелять по немцам, немцы по англичанам и от дома со всеми его картинами и занавесочками остается груда головешек. Хозяева гибнут.
И вот так живем мы все. Все-все. Начиная от меня и заканчивая товарищем Ротшильдом. Живем мы вроде бы за закрытой дверью, я живу похуже, а Ротшильд живет получше, но и за его дверью, и за моей стоит вот такой "английский полковник" и его согнутый палец может в любую минуту постучать – тук-тук. Вообще-то по-сути в фильме не немцы стреляют в англичан и не англичане в немцев, нам это только кажется, по-настоящему стреляют друг в друга немецкое и английское государства. А теперь скажите мне, что в этом случае значит "общественное положение" человека в бабочке, что значит его явно высокое место в иерархии города, что значат его связи, что значит его счет в банке? ЧТО ЗНАЧИТ САМ БАНК? Банк в данной ситуации может иметь значение только как самое высокое в районе здание, на крышу которого можно поставить пулемет. И государство именно так с банком и поступит – оно поставит на крышу пулемет.
Сказать вам, что значит в глазах государства БОГАТЫЙ человек в бабочке? Я вам скажу – он не значит ничего. Он – НУЛЬ. 0. Зед, и, ар, о. ZE-RO. Даже и не так. Не просто Zero, а DoubleOZero. Он гораздо меньше букашки, букашка может в случае чего замахать крылышками, зажужжать и улететь "к ебеней матери". А наш герой не то, что улететь, он и убежать не может – улицы простреливаются. А у государства другие заботы, оно о деньгах за-бы-ло. Оно – воюет. И воюет оно тем, что никаким Ротшильдам неподвластно. Оно воюет армией. Жалка роль человека, оказавшегося между жерновами, но подумайте еще вот о чем – ведь у голландцев было государство, самое настоящее, со своей армией, полицией, мельницами и ветеринарной службой. Государство – крыша. Над головою голландцев. Но вот Голландия попала между жерновом Англия и жерновом Германия. И что же? Кто защитил голландцев? Где было их государство? А ведь вроде все было на месте – и банк, и почта, и телеграф. И гульдены с тюльпанами. И какой-нибудь голландский "стабилизационный фонд" тоже, поди, был. И вдруг выяснилось, что рядом с голландским домом находится мост. И этот мост кому-то понадобился. И пришел английский полковник, благородный, смелый. Пришел, чтобы голландцев защитить и освободить. Ну, что ж… Какие могут быть претензии, он человека в бабочке и освободил. Ото всего.
Читать дальше