Alexandrov_G - Монархия и социализм

Квартплата в Англии в сороковые годы была в районе 2 фунтов в месяц. Уголь для отопления и газ для готовки пищи обходились примерно в полфунта в месяц. Ну и так далее. Автобусный билет от Глазго до Лондона (расстояние примерно то же, что от Москвы до Ленинграда) стоил 2 фунта 10 шиллингов. Когда началась война, мужской костюм на черном рынке можно было купить все за те же сакраментальные 2 фунта стерлингов.

В январе 40-го года были введены продуктовые карточки. Назывались они "ration books" и представляли из себя книжечки с купонами. В дальнейшем я буду их называть просто "карточками". Карточки выдавались на каждого члена семьи отдельно. Каждая семья прикреплялась к ОДНОМУ конкретному (слово "конкретный" в данном случае наполняется очень и очень русским смыслом) продуктовому магазину и карточки можно было товарить только и только в нем. Вырванные из книжечки купоны не принимались, они должны были быть выстрижены из книжечки владельцем магазина в момент покупки. Рынок всегда остается рынком и за продукты, получаемые по карточкам, естественно, приходилось платить. То-есть англичанин, раз в неделю получая свои 112 грамм маргарина, протягивал продавцу купоны и прилагал к ним деньги. Без купонов купить что либо было нельзя. Как пишут сегодня сами англичане – "It was a disaster to lose your ration book" ("потерять свои карточки было катастрофой").

Насколько серьезно обстояло дело показывает следующий случай – в 1939 году был осужден глава военной полиции Великобритании генерал сэр Перси Лаури, изобличенный в том, что он ухитрился получить для себя вторую продуктовую карточку. Обладавший хорошим аппетитом генерал пошел под трибунал.

Для желающих разнообразить свой рацион в городах была оставлена сеть ресторанов. Однако выставляемое на стол блюдо (meal), то-есть то, что вам приносили на тарелке, не должно было стоить более 5 шиллингов, кроме того нельзя было комбинировать рыбу с мясом. С ресторанами власти мирились по двум причинам – в них могли "оттянуться" пошедшие в увольнение военнослужащие, а кроме того при каждом ресторане был оборудован зал, в котором собирали и кормили тех, кто в результате бомбежек потерял дом и имущество, перед тем, как отправить их к родственникам или в общежития, а таких несчастных было много.

Кроме того, чтобы кушать, человеку нужно еще и одеваться. Такие же книжечки с купонами появились и для одежды. Только в отношении одежды была введена система "пойнтов", каждый предмет одежды получал определенное число пойнтов, например женское платье – 5 пойнтов, мужские брюки – 6, мужская рубашка – 4, плащ с подстежкой – 10, носки – 1. Сумма пойнтов в начале войны была 48 на год, было подсчитано, что суммирование одной смены одежды должно дать именно эту число. В 1943 году цифра 48 была снижена до 36, таким образом с возможностью одеться стало значительно хуже. Женщины шили себе лифчики из носовых платков, а высшим шиком было женское нижнее белье и мужские рубашки, пошитые из ворованного парашютного шелка.

После того, как были введены карточки, начался разгул рынка. Черного.

Карточная система немедленно породила то, чего Англия до того не знала – черный рынок. Наше застойное "из под прилавка" было всего лишь калькой появившегося в 40-м году в Англии выражения "under the counter". Введенные в начале войны меры (100 фунтов штрафа и до трех месяцев тюрьмы) оказались явно недостаточными. Масштаб воровства тоже впечатляет – в Ромфорде, где на месте довоенного открытого рынка стихийно возникла гигантская толкучка, из оффиса местного отделения Министерства продовольствия было украдено 100 тысяч продуктовых карточек на сумму в 500 тысяч фунтов стерлингов, 80 тысяч карточек было украдено в брайтонском отделении того же министерства. Внедренные туда под легендированным прикрытием полицейские вскрыли целую банду "вредителей", возглавлявшуюся женщиной-офицером, которая за пару месяцев до того и заявила о краже продуктовых карточек. Будь дело в СССР, да еще в войну, товарищ Сталин ее, конечно же, расстрелял бы, ну да на то он и был кровавым диктатором, а всегда отличавшиеся гумнизмом англичане учли чистосердечное раскаяние многодетной мамаши и посадили ее всего лишь на три года.

Между прочим, либеральная печать в Англии была возмущена использованием полицией провокаций при совершении "контрольных закупок", но государство на это шипение не обращало ни малейшего внимания. Всего лишь за один месяц, март 1941 года, к суду было привлечено 2140 "работников прилавка", а уже в следующем месяце – 2300.