Alexandrov_G - Орёл и дракон

Американцы худо бедно мир удержали, и когда всё более менее "устаканилось", они вернулись к Китаю. "Здравствуйте, я ваш дядя!"

Китай не хочет "мирно" соревноваться в военной области? И нет никаких возможностей его в это благородное дело втянуть? Никаких-никаких? Совсем? А если хорошо подумать?

Именно для того, чтобы заставить другие государства делать то, что хочется вам, а не дяде с тётей, и воюют государства друг с другом. Воюют за мировое господство. Не за деньги, не за "золото" и даже не за "нефть", а за то, чтобы иметь возможность строить реальность, в которой будут вынуждены жить другие, и, живя, эти другие будут делать то, чего хочется вам. Выстроенная победителем реальность – вот тот лом, против которого нет приёма.

Китай не хочет "мирно соревноваться в военной области"? Ну и что? Вы же знаете, что происходит, когда гора не идёт к пророку. Так и тут. Китай не хочет идти к Америке? Тем хуже для него, Америка идёт к Китаю.

Есть вещи, которые Китаю неподвластны, он может, если хочет, не переводить невообразимые "ресурсы" на ракетно-ядерную гонку с далёкой Америкой, но Китай ничего не может сделать, когда вооружаться принимается его сосед.

В начале XXI века Америка инициировала гонку вооружений между Китаем и Индией.

Интриговать, противопоставляя индийские и китайские "интересы", нетрудно. Было бы желание. Ну и сила, конечно, чтобы было чем желание не только подкрепить, но и "провести в жизнь". А у США, которые упорно лезли на вершину именно для того, чтобы не только хотеть, но ещё и "мочь", в избытке и того, и другого – и желания, и силы.

Поле для игры индийцы и китайцы создали сами.

Первый удар по мячу сделали индийцы, которые, не успев толком получить независимость, принялись претендовать на лидерство в среде всех "униженных и оскорблённых" мира. Индия возымела желание в той или иной форме объединить афро-азиатские "нации" с тем, чтобы их возглавить. Индийцы первыми породили сырую идею о движении "неприсоединения". Неру весной 1947 году созвал в Дели "Конференцию по делам Азии", на которую съехались представители двадцати восьми стран. В 1949 году по его же инициативе в Дели собралась вторая конференция с целью коллективного осуждения "полицейской акции" Нидерландов в Индонезии. Играть роль "центрового", пусть и в столь разношёрстной компании, индийцам понравилось чрезвычайно, тем более, что они тут же обнаружили, что из этого можно извлечь не только моральные, но ещё и вполне себе материальные выгоды.

Завершающим аккордом, призванным "узаконить" лидерство Индии, должна была стать Бандунгская Конференция 1955 года. Однако вышел "облом", в Бандунге индийцам был брошен вызов, ответить на который они не смогли. В 1955 году на сцене появился Китай. Пока индийцы создавали первые "наработки" и резвились, играя с афро-азиатской малышнёй в их детские игры, китайцы занимались куда более важными делами. Они вели гражданскую войну. А потом "цементировали" сами себя. И только после этого, по-родственному разобравшись с домашними, они вышли "на улицу". Показать себя.

Показ вышел впечатляющим. На афро-азиатском уровне, конечно, но тем не менее.

В Бандунге Китай как государство (как "образ") выглядел куда предпочтительнее Индии, и, что не менее важно, на личном уровне Джавахарлал Неру не выдерживал конкуренции с Чжоу Энь-лаем.

Индийцы это не так поняли (они продолжали почивать на лаврах, ведь самообманываться так легко), как "почуяли" и немедленно заняли в отношении Китая оборонительную позицию. Они посчитали, что будет достаточно предпринять усилия по "умиротворению" Китая. Это было ошибкой, последствия которой не заставили себя ждать.

Индийцы начали строить взаимоотношения с Китаем на основе такой эфемерности как "индийско-китайская дружба". В двусторонних отношениях был разработан политический лексикон, сводившийся к "пяти принципам", к так называемым Панч Шила (Panch Shila) – признание суверенитета и территориальной целостности друг-друга, не допущение использования силы, невмешательство во внутренние дела друг-друга, взаимоуважение и непременное "мирное сосуществование" (ещё бы! куда ж нам без него).

Китайцы в этой пропагандистской игре охотно приняли участие, тем более, что с их точки зрения всё это было пустой и ни к чему их не обязывавшей говорильней, индийцы же наивно рассчитывали этим "blah-blah-blah" заговорить зубы китайскому дракону. В своём самоослеплении они зашли так далеко, что всерьёз приняли выброшенный ими же самими политический слоган "Hindu-Chin Bhai Bhai".