К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №18 от 04.05.2010

Резко? – Да. Но, может быть, автор имеет право на это на основании его теоретико-практических изысканий? И опять же – кто знает? Во всяком случае, пусть эту проблему разрешит будущее.

В то же время он, автор, не ощущает себя богом, непогрешимым и непререкаемым. Он даёт не конечную, а дискуссионную оценку музыкальным реалиям Запада, готов обсуждать данную проблематику и свободно дискутировать, утверждая, что «будет рад увидеть реакцию на неё ( статью ) не только в виде отрицательно-ругательных отзывов, но и в виде серьёзного научного обсуждения поднятых в ней вопросов и проблем. В первом случае автор попытается разобраться в самом себе, чтобы попробовать найти допущенные им возможные ошибки; во втором – будет рад принять участие в любом диалоге, в любой дискуссии, отстаивая свои позиции. И в том, и в другом случае автор будет благодарен всем, откликнувшимся на его статью».

В заключение следует повторить, что статья в целом музыкально сугубо специфична. Это не даёт редакции возможности опубликовать этот материал, хотя авторские выводы, в некоторых случаях идущие вразрез с установившимися как на Западе, так и у нас нормами музыкального исполнительства, представляют вследствие этого несомненный интерес.

Вот такие у нас авторы.

Привет вам задушевный, братья,

Со всех Славянщины концов,

Привет наш всем вам, без изъятья!

Для всех семейный пир готов!

Недаром вас звала Россия

На праздник мира и любви;

Но знайте, гости дорогие,

Вы здесь не гости, вы – свои!

Вы дома здесь, и больше дома,

Чем там, на родине своей, -

Здесь, где господство незнакомо

Иноязыческих властей,

Здесь, где у власти и подданства

Один язык, один для всех,

И не считается Славянство

За тяжкий первородный грех!

Хотя враждебною судьбиной

И были мы разлучены,

Но все же мы народ единый,

Единой матери сыны;

Но все же братья мы родные!

Вот, вот что ненавидят в нас!

Вам не прощается Россия,

России – не прощают вас.

Смущает их, и до испугу,

Что вся Славянская семья

В лицо и недругу, и другу

Впервые скажет: «Это я!»

При неотступном вспоминаньи

О длинной цепи злых обид

Славянское самосознание,

Как божья кара, их страшит!

Давно на почве европейской,

Где ложь так пышно разрослась,

Давно наукой фарисейской

Двойная правда создалась:

Для них – закон и равноправность,

Для нас – насилье и обман,

И закрепила стародавность

Их как наследие Славян,

И то, что длилося веками,

Не истощилось и поднесь,

И тяготеет и над нами –

Над нами, собранными здесь…

Ещё болит от старых болей

Вся современная пора…

Не тронуто Косово поле,

Не срыта Белая Гора!

А между нас – позор немалый -

В славянской, всем родной среде,

Лишь тот ушел от их опалы

И не подвергся их вражде,

Кто для своих всегда и всюду

Злодеем был передовым:

Они лишь нашего Иуду

Честят лобзанием своим.

Опально-мировое племя,

Когда же будешь ты, народ?

Когда же упразднится время

Твоей и розни, и невзгод,

И грянет клич к объединенью,

И рухнет то, что делит нас?..

Мы ждём и верим Провиденью –

Ему известны день и час…

И эта вера в правду Бога

Уж в нашей не умрет груди,

Хоть много жертв и много горя

Ещё мы видим впереди…

Он жив – Верховный Промыслитель,

И суд его не оскудел,

И слово – Царь–освободитель

За Русский выступит предел…

Ф.И. ТЮТЧЕВ

...«проклятым местом для Польши» назвал Катынь после трагедии в небе над Смоленском бывший президент Польши Александер Квасьневский. С этим мнением поспешили согласиться польские СМИ, написавшие, что «первая Катынь» обошлась Польше в 1940 году более чем в четыре тысячи офицерских жизней, а «вторая», в 2010, - еще в 96. Подсчеты эти, однако, не являются полными. Ведь если встать на чисто историческую точку зрения, то окажется, что Смоленск еще в семнадцатом веке дорого стоил Польше короля Сигизмунда Третьего и во время польской осады этого русского города в 1609-1611 годах под его стенами сложили «буйны головы» свыше 30 тыс. польских шляхтичей и гусаров. В стратегическом плане аналитики сходятся здесь в одном: последствия авиакатастрофы под Смоленском будут ощущаться в Польше еще долгие годы. Алексей Карцев