Сергей Платонов - Горбачевы. Чета президентов

После приземления самолета в аэропорту, Михаил с Раисой и Гельмут с делегациями пересели в вертолеты и отправились в Архыз.

Еще в 1968 году рядом с небольшим поселком в вековом лесу на берегу горной реки Большой Зеленчук была построена дача для Председателя Правительства СССР Косыгина. Иногда здесь отдыхали другие партийные и государственные деятели. Несколько раз приезжали сюда и Михаил с Раисой. Архыз и Домбай они любили больше других традиционных мест отдыха. Даже больше кисловодских «Красных камней». Но бывать в «камнях» Михаила обязывала необходимость в бытность главы региона обхаживать отдыхающих там московских руководителей.

Дача представляла собой скромный двухэтажный дом из розового туфа. Косыгин обычно отдыхал в одиночестве. Он занимал две комнаты метров по пятнадцать на втором этаже, много гулял по горным тропам и не любил, когда ему кто-либо пытался составить компанию. Однажды он отшил и Михаила с Раисой.

Тогда по инициативе Горбачева в конце 80-х рядом тоже из розового туфа была построена еще одна шикарная дача на три спальни. В ней и поселились Михаил с Раисой и Гельмут. Шеварднадзе разместили в косыгинской даче. Других членов делегаций поселили в одном из пансионатов поселка.

После отдыха прошла первая короткая встреча делегаций во главе Горбачевым и Колем. На ней сначала Горбачев, а потом Коль дали оценки внутренней и внешней политике двух стран и обозначили повестку дня переговоров. Михаил и тут не удержался от пафоса, заявив, что прошедший съезд партии по значению не уступает октябрьским событиям 1917 года. В доказательство сообщил об им же навязанных съезду решениях по коренной перестройке государства и радикализации экономических реформ в направлении перехода к свободному рынку.

— Нас ждут глубочайшие перемены, — заключил он.

— Да, господин президент, и в мировой политике наступил исторический момент, — мажорно продолжил Коль, — в том числе благодаря вашим мирным предложениям. Мы и наши союзники желаем, чтобы Горбачев имел успех. Что касается ФРГ, то мы намерены оказать финансовую помощь СССР уже в ближайшее время, без задержки. О германских делах. К концу года Германия будет воссоединена. Также мы хотим, чтобы в течение года Советский Союз и объединенная Германия заключили всеобъемлющий договор.

Переговоры только начинались, а Коль говорил об объединении как о деле решенном. Как видно, он четко знал, чего ждет от этой встречи. И, наоборот, Горбачев как всегда лил воду. Но, к сожалению, не на свою мельницу. Его самоуверенность и в этом случае брала верх над разумом. Первый раунд переговоров завершили за полчаса.

Вечером Михаил и Раиса по давней привычке вышли на прогулку. Тропинка вдоль полноводной и бурной реки была очень узкой. Навстречу им шагали грузный Коль и стройный Геншер. Пришлось остановиться. И пока мужчины решали, как разойтись, Раиса сорвала рядом растущие цветы и со словами «Без поддержки Запада перестройка Горбачева погибнет», вручила их Колю. Немцы оценили такой неожиданный жест со стороны первой женщины СССР как сигнал о желании советской делегации обо всем договориться. Они не ошиблись. Раиса ничего просто так не делала.

На второй день в переговорах лидеров приняли участие с советской стороны Шеварднадзе, посол СССР в ФРГ Квицинский и заместитель председателя правительства Ситарян, с немецкой — руководитель МИДа, он же вице-канцлер Геншер и министр финансов Вайгель.

Горбачев начал встречу фразой, которую иначе как странной не назовешь: «Дорогой Гельмут, здесь мы можем спокойно и свободно поговорить». Она же проливает свет на его не менее странную фразу, сказанную при первой встрече: «Мы летим на Кавказ, уважаемый бундесканцлер… Воздух там гораздо лучше московского». Невольно возникает вопрос, от кого и зачем прятался глава государства в собственной стране? Еще более бы удивило, если не шокировало любого неравнодушного к судьбе страны, заявление Шеварднадзе:

«Было бы желательно согласовать основные положения договора к ноябрю. Нам трудно будет пропустить документы, связанные с объединением Германии, через Верховный Совет СССР, если не будет договора. Это очень существенный момент».

Судя по этим заявлениям Горбачева и Шеварднадзе, можно сделать вывод, что на самом деле переговоры шли об интересах не двух, а одной страны — Германии. А если учесть их результаты, то все сомнения на этот счет и вовсе отпадут. Переговорщики от СССР не смогли или не захотели добиться от партнеров ни одной уступки. Западные немцы получили, и почти задаром, все что хотели: восточные немецкие земли; членство в НАТО; мизерную, по сравнению с возможной, компенсацию в 12 миллиардов марок по выводу советских войск из ГДР и размещению в СССР (советник канцлера Тельчик заявлял впоследствии, что немцы были готовы заплатить за объединение столько, сколько бы запросил Горбачев); устные, вместо твердых, договорных, обязательства о непродвижении НАТО на Восток. Теперь ее войска стоят у Пскова. Но самое главное, Горбачев и Шеварднадзе тайно сдали своего самого верного союзника — Германскую Демократическую Республику. Ее представителей на переговоры даже не позвали. Вот оказывается почему Горбачев пригласил бундесканцлера в далекий Архыз.