Игорь Шумейко - Вторая мировая. Перезагрузка

Рузвельт и Черчилль, разделяя со Сталиным Европу на сферы влияния, не просто признавали — они совместно конструировали систему гарантий. Многоуровневую ООН, Совет Безопасности с пятью постоянными членами, разделение Германии, сферы влияния, а можно сказать — сферы безопасности, буферы. Так что танки в Чехии 1968-го — это следствие того, как закончилась, как проходила и как затевалась война. Следствие Мюнхена…

Уже полторы сотни лет кочует афоризм: «Генералы всегда готовятся к прошлой войне». «А зарплату получают — за будущую», — недавно домыслил один остроумный журналист. Может, наши правители и ошибались, подстраховываясь в 68-м году, по канонам 40-го. Но… — поговорка не врет — так поступают все правительства, все Генеральные штабы — готовятся к той войне, в которой они участвовали. Не тягавшиеся 4 года с вермахтом — имеют совсем другую политическую наследственность, военную доктрину.

И не нужно кивать: «Да, было дело, пытались в 1968 году социализм танками подкрепить». Тоже еще, «видный марксист» — генерал армии Павловский (организатор операции «Чехия-68»). Лучше сказать правду: «Защищали свой передовой бастион, свое предмостное укрепление, свою сферу влияния». Или ответить так: «До советских танков 1968 года в Праге были чешские танки в Минске, Смоленске и Сталинграде!»

Да можно и безо всякой геополитики, чего там. Вообразите…

Пивной бар. Все сидят, смотрят в свои кружки. Вваливается верзила. Куражится. Выжидают. Верзила хватает за лацкан первого пана. Тот — пардон! — отдает напавшему кошелек и револьвер, случившийся у него в кармане. Верзила хватает мсье — получает еще кошелек, нож, кастет. Последнему, товарищу, решившемуся сопротивляться — достается и пулевых, и ножевых ранений. Огрубев и озлобясь, он все же скручивает верзилу и… оставляет его на полу — выхода из этого странного бара почему-то нет. Едва отошедшие от этих отвратительных сцен насилия пан и мсье требуют вернуть им собственность. «Мы знаем, товарищ, что теперь для защиты против верзилы вам револьвер с ножом не понадобятся». А товарищ, вместо самого простого ответа: «А откуда вы-то можете это знать?», начинает что-то бормотать про социализм…

Выбор был и у Дании, Бельгии, Голландии: передавать свои государственные потенциалы немцам или нет. А сейчас саму постановку подобного вопроса они назовут дикарством, фанатизмом. И уже как-то невежливо напоминать, что кто-то должен был все же начать настоящее сопротивление, как в Варшаве, Сталинграде, Ленинграде. Миллионы пленных, заводы захватывали и у нас, но решившиеся сопротивляться рассматривали это только как преступную ошибку или предательство. И как следствие — СМЕРШ, заградотряды, репрессии. Такой выбор определяет все, от политики до послевоенной психики. Но только ли послевоенной? Многие некрасивые действия накануне 1941 года — это ведь приготовления человека — сузившего глаза, решившегося. По той же пивбарной аналогии: сбросил зрителя-прибалта, вооружился его стулом. «Пакт о ненападении» — это фактически был выбор места и минуты предстоящей драки…

Вопрос о «Шкоде» чешским историкам я уже задал, теперь один легкий им упрек, по поводу гибели их же соотечественника. Очень знаменитый, миллион раз описанный случай: один пражский студент увидел в 1968 году советские танки и, оскорбленный в национальных чувствах, поджег себя… Видно, вы, пане, плоховато преподавали ему историю. Ведь вы могли спасти парня, дать ему прививку…

Рассказав, например, как «Герой Мюнхена» Чемберлен отчитывался в Палате общин после того, как Гитлер взял не только Судетскую область, но и всю Чехословакию.

«… мы просто являемся свидетелями пересмотра границ, установленных Версальским миром. Не знаю, найдутся ли люди, которые думают, что границы будут постоянно оставаться прежними. Я очень сильно сомневаюсь в этом. Я считаю, что достаточно сказал о Чехословакии…»

Ну и теперь. Что же означает эта разница в списках приглашенных на европейские парады 1994 и 2004 годов? Может, хозяева — такие интеллектуалы, эстеты. А Россия-1994 неприглядна, и они не желали глядеть, как пьяный президент-дирижер вдруг попробует себя на параде еще, может, и тамбур-мажором? Или наоборот: они — такие прагматики, позвали Россию-2004, а при 100 долларах за баррель — пригласят на Парад, «как героев Второго фронта», и Кувейт с Эмиратами?

И то, и другое, и третье. Они многолики, как Протей, они более легки и маневренны, они действительно более свободны. Свободны — от всего вышеперечисленного.