Стюарт Стивен - Операция Раскол

Сланский был обвинен в том, что назначал на высокие посты людей, известных ему как филдистов, чтобы создать конспиративный центр с целью свержения правительства.

(Даже небольшая английская операция, имевшая целью подорвать репутацию леволейбористских депутатов парламента и их восточноевропейских друзей, ознаменовалась успехом. Иони Зиллиакус, депутат английского парламента, человек большого обаяния и эрудиции, занимавший гораздо более левые позиции, чем руководство его лейбористской партии, получил причитающуюся ему долю на суде в Праге. Прокурор охарактеризовал его как мастера «обмана и провокации, одного из наиболее опытных агентов английской разведки». Бедный Зиллиакус в течение месяца ходил по Вестминстеру с крайне обескураженным видом. Но зато много смеха было в доме № 21, по ул. Ворота Королевы Анны.)

Газеты мобилизовали своих самых лучших корреспондентов для описания процесса. «Руде право», официальный партийный орган, превзошла сама себя. Вот как она описывала Сланского, когда он давал показания:

«Трусливые предательские глаза поблескивают на морщинистом лице под свисающими рыжими волосами, оглядывая в какую-то долю секунды зал. Он идет медленной походкой, садится на скамью подсудимых, и на мгновение кажется, что он раскаивается… Он кивает головой, отвечая «да» на вопрос, признает ли он себя виновным. Без каких-либо эмоций, непостижимо спокойным, вызывающим отвращение голосом начинает говорить о своих страшных преступлениях. Их перечисление показывает, что этот один негодяй причинил больше зла, чем сотни закоренелых уголовников».

Итак, процесс разворачивался к своему заранее определенному и трагическому концу. Приговоры не явились неожиданными. Смерть для всех, кроме Артура Лондона, Вавру Хайду и Эугена Лёбля. Они были приговорены к пожизненному заключению.

Никто из приговоренных не обжаловал приговор. Прошения о помиловании были отклонены, и 3 декабря 1952 года состоялась казнь. 11 осужденным, приговоренным к повешению, было разрешено написать последние письма своим семьям. Лишь Рудольф Сланский отказался это сделать; он слишком хорошо понимал, что то было еще одно жестокое издевательство, подобное многим другим, которым он и его товарищи по процессу подвергались в тюрьме. Он был уверен, что эти письма никогда не будут доставлены.

Сталину оставалось недолго править. Через 3 месяца – 5 марта 1953 года он умер. Вместе с ним умерла операция «Раскол». Во всех странах Восточной Европы Сталин оставил кровавый след, но и он стал такой же жертвой сил, гораздо более мощных, чем сам, как и те, кто закончил свою жизнь на виселице, или те, которые умерли, не выдержав пыток, или те, кто покончил жизнь самоубийством, или те, чьи сердца не вынесли жесткого режима трудовых лагерей. Сотни людей были убиты этой смертоносной комбинацией Иосифа Сталина с операцией «Раскол». Еще больше было доведено до безумия в момент, когда обнаружили, что идея, которой они посвятили всю жизнь, была отдана на поругание уголовным садистам, утверждавшим, что необходимо воздвигнуть целое здание из лжи для того, чтобы партия осталась сильной. Тысячи были отправлены в лагеря и навсегда превратились в калек. Тысячи других потеряли работу.

Интеллигенты, которые никогда не держали в руках ничего более тяжелого, чем перо, получили работу только на строительных площадках. И даже там их преследовали и унижали: бригадир обычно присваивал себе часть их зарплаты, зная, что они благодарны за любую работу и не посмеют жаловаться. Никто не может точно сказать, сколько людей попало в каждый из этих разрядов. Но известно, что непосредственно пострадали по меньшей мере 100 тысяч мужчин, женщин и детей, из которых около тысячи были казнены.

Безусловно, Сланский стал последним объектом операции «Раскол», но не последней жертвой. В дополнение к процессу Сланского в Чехословакии проходили другие процессы и другие казни. В Восточной Германии известные члены ЦК, имевшие несчастье знать Ноэля Филда, были арестованы. В Венгрии происходили ежедневные аресты, секретные процессы и казни. В Польше все еще пытались сломить волю Владислава Гомулки, и ради этого каждый день арестовывалось все больше людей. В Румынии, Болгарии и Албании тайная полиция при помощи советских советников развернула широкую охоту за врагом. Хотя, по мере усиления сталинских подозрений, никто точно не знал, кто же действительно является врагом.

Безумие распространилось и на саму Россию. Теперь, когда сионизм стал великим преступлением, евреи России встречали каждый день со страхом и каждую ночь с благодарностью за то, что они пока выжили. 13 января 1952 года «Правда» объявила об аресте террористической группы кремлевских врачей-евреев, которые с 1945 года постоянно губили руководителей, одного за другим. Массовая истерия охватила Россию и весь коммунистический блок.