Андрей Савельев: Черная книга Чеченской войны

Информационные провокации стали продуктом сотрудничества антироссийских сил и чеченских мятежников. Выстроенные ими информационные каналы позволяли мгновенно распространять заготовленные материалы и возбуждать мировую общественность против России. Соответственно оказывалось давление на российское руководство с целью склонить его ослабить меры против чеченских бандформирований.

Двойная мораль политиков и правозащитников выразилась в избирательном рассмотрении и предвзятой интерпретации фактов.

Например, обвинения в адрес России за нарушения прав человека в Чечне со стороны военнослужащих российской армии сочетались с полным игнорированием того факта, что режим Дудаева-Масхадова полностью искоренил на своей территории какие-либо признаки правовой системы, направленной на соблюдение прав человека, а глумление над элементарными нормами человеческой морали стали в условиях этого режима повседневностью на все территории Чечни.

Примечательно, что информация о зверствах боевиков всегда ставилась под сомнения, а информация, способная нанести ущерб международному авторитету России постоянно интерпретировалась как достоверная. Примером может служить заявление представителя госдепартамента США Джеймса Рубина о том, что администрации США “известны сообщения о гибели российского журналиста” Яцины от рук чеченских боевиков, и она “намерена осудить это самым серьезным образом”, если данная информация подтвердится. Таким образом, поставлена под сомнение информация о 8-месячном содержании журналиста в заложниках и публичные свидетельства очевидцев о его расстреле. Зато в случае с журналистом радио “Свобода” Бабицким информация была принята без всякой проверки и безапелляционная реакция г-на Рубина последовала незамедлительно.

Аналогичный пример “двойного стандарта” — отказ во въездной виде Алле Гейфман, 13-летней школьнице, пробывшей в чеченском плену почти 6 месяцев и способной рассказать о творимых бандитами издевательствах. В данном случае не сыграло роли и приглашение ряда американских организаций. При этом в США и другие страны Запада практически беспрепятственно приезжали эмиссары чеченских боевиков, их встречали официальные лица, им предоставлялась возможность выступать в СМИ и делать заявления.

С момента начала контртеррористической операции в августе 1999 с участием иностранных средств информации и видных государственных деятелей иностранных государств против России были осуществлены следующие информационные провокации:

Миф о гуманитарной катастрофе. Начало войсковой операции российской армии против бандформирований в августе 1999 вызвало новую волну беженцев, которых чеченские боевики и зарубежные недоброжелатели России стремились использовать в своих целях, распространяя завышенные сведения о численности беженцев и преувеличивая трудности их положения в местах временного проживания. В частности, известны факты, когда зарубежные корреспонденты раздавали беженцам на контрольно-пропускных пунктах плакаты, и заставляли их скандировать антироссийские лозунги. Часть беженцев участвовала в этих спектаклях в надежде, что власти под давлением мировой общественности быстрее решат их проблемы. Этим эгоистическим настроениям способствовали также власти Ингушетии, стремящиеся получить дополнительные финансовые и материальные ресурсы не только для обустройства беженцев, но и для решения других проблем Республики. В действительности обстановки гуманитарной катастрофы на административных границах Чечни никогда не было. Потоки беженцев контролировались и распределялись в развернутые палаточные лагеря, где оперативно создавалась система снабжения, оказывалась медицинская помощь.

Защита Андрея Бабицкого. Корреспондент радио “Свобода” Андрей Бабицкий был задержан российскими правоохранительными органами по подозрению в сотрудничестве с чеченскими бандформированиями. Бабицкий вместе с другими иностранными корреспондентами фотографировал трупы российских солдат в Грозном, а также выполнял задание Мовлади Удугова по написанию смертного приговора Владимиру Путину. У него на пленке оказались кадры, на которых видны следы недавних пыток и свежая кровь (у одного из российских солдат были выколоты глаза). В дальнейшем при участии полевых командиров Турпал-Али Атгериева, Асламбека Исмаилова и Саида Ходжаева, с письменного согласия самого Бабицкого был произведен его обмен на пленных российских солдат и офицеров. Именно это и послужило началом шумной кампании в СМИ и среди влиятельных политиков Запада в защиту журналиста. Между тем, десятки аналогичных случаев в предшествующий период были проигнорированы. Не были приняты во внимание также и странные обстоятельства вторичного задержания Бабицкого с поддельным паспортом на территории Дагестана.