Константин Преображенский: КГБ в русской эмиграции

Так же самоуверенно и нагло, почти не маскируясь, российская разведка сейчас прибирает к рукам Зарубежную Церковь. И так же оказывается права в своей безнаказанности! Многие из старых эмигрантов в частных беседах осуждают поглощение Зарубежной Церкви путинским государством, а в публичных - поддерживают.

- Как же я могу идти против России? - разводят они руками.

После войны Советской разведке удалось выхолостить самые боевые белогвардейские организации, из антисоветских сделать их просоветскими, как это произошло с НТС. Ветераны уцелевших объединений говорили мне, что КГБ и к ним часто подсылал агентуру. Эти люди представлялись выходцами из белоэмигрантских семей, но их выдавал советский акцент. Тем не менее, они внедрялись в белоэмигрантские организации и начинали всех ссорить, чтобы сбить антисоветский накал.

Порой им это удавалось, поскольку молодые эмигранты были слабоваты в подковерной борьбе, не имея опыта работы в советских учреждениях. Вдобавок родители учили их помогать любому русскому, не устраивая ему допроса. Выведывать прошлое нового человека считалось в эмигрантской среде неприличным. Но агентов КГБ она все же выдавливала, награждая их кличкой «подосланный».

Подсылал же их 4-й отдел управления «К»: контрразведки внутри разведки. Она нейтрализовывала врагов КГБ, вербуя иностранных разведчиков и выискивая предателей в своей среде. 4-й отдел работал по враждебной русской эмиграции.

В 1978 году начальник разведки Крючков предложил создать еще один отдел для работы по эмигрантам, но уже не в рамках управления «К», а в масштабах всего Первого главного управления КГБ. Он должен был вербовать друзей Советского Союза.

—Для чего нужен новый отдел, если мы и так занимаемся эмиграцией с 1917 года? - удивился генерал Олег Калугин, возглавлявший управление «К».

—Для расширения рядов наших сторонников, создания «русского лобби» на Западе! - парировал Крючков и настоял на своем. Так появился 19-й отдел ПГУ.

Незадолго до этого Крючков побывал в Сан-Франциско, где его тепло принимали русские эмигранты, и решил их отблагодарить таким образом.

—Зачем КГБ нас вербовать, если мы друзья России? - недоумевают многие эмигранты.

—Затем, что по вам плачет 19-й отдел! - отвечаю я им. Сейчас он развернут в огромное управление, поскольку Путин провозгласил работу по эмигрантам одной из самых главных задач российской разведки. Называется она «линией ЭМ».

Ведь с крахом советской идеологии вербовочная база за рубежом резко сузилась. Нынешняя Служба внешней разведки уже не может привлекать к агентурному сотрудничеству идейных сторонников СССР и убежденных коммунистов, что называлось «вербовкой на идейно-политической основе». Она не в состоянии предложить западному обывателю идею, ради которой тот согласился бы рискнуть головой, а денег на всех не напасешься.

Хотя чекисты и сейчас в душе остаются коммунистами, они уже не рискнут предложить либеральному западному интеллигенту побороться за дело Ленина. Тот их не поймет, ибо свято уверен в том, что Россия покончила с коммунизмом. Правда, теперь чекисты излагают вербовочное предложение по-иному: «Давайте вместе бороться с гегемонизмом США!» На это многие соглашаются.

Путинская разведка делает ставку на врагов Америки и патриотов России. Она предлагает иностранцам шпионить в пользу Москвы из любви уже не к Стране Советов, а к России как государству. А кто сейчас на Западе испытывает к ней сыновние чувства? Одни только эмигранты.

Они - головная боль Путина. Ведь их уже несколько миллионов, и число будет расти. Это целое русское государство, неподконтрольное Кремлю. А вдруг они начнут критиковать свою историческую родину, благо поводов для этого становится все больше?

Окормляет это государство Русская Зарубежная Церковь. Она тоже может вернуться к обличению лжи и неправды в России. Вновь возвысить голос христианской совести, как в советские времена.

В Зарубежной Церкви сохранилась удивительная атмосфера царской России, Белого Движения. Помню, как поразила она меня, когда я впервые пришел в ее храм. Я словно окунулся в прошлое, в котором никогда не был. Вспомнились рассказы бабушек об удивительной дореволюционной жизни. О, как я с детства мечтал побывать в ней, этой рождественской сказке! И вот теперь несбыточная мечта осуществилась. Я ощутил аромат той жизни, которая ушла навсегда.

В России такой атмосферы нет нигде. Она ушла вместе с эмигрантами.