Константин Преображенский: КГБ в русской эмиграции

Духовные терзания русских эмигрантов в Харбине живо описаны в романе Наталии Ильиной «Возвращение». Она была одной из немногих, кто избежал репрессий после собственного возвращения, и в советской писательской среде ее подозревали в работе на КГБ. Насколько я знаю, отец Наталии Ильиной был советским разведчиком, заброшенным в Харбин в двадцатые годы для разложения русской эмиграции.

Сталин рассматривал эмигрантов как военных противников. Он выманивал их для того, чтобы обескровить эмиграцию на случай будущей войны. Это были массовые репрессии, осуществлявшиеся за рубежом.

Метод выманивания применяется российской разведкой и по сей день. Последней его жертвой стал в 2003 году отставной полковник Службы внешней разведки Александр Запорожский, незадолго до этого обосновавшийся в США. Старые друзья пригласили его в Москву на чекистский праздник, но прямо в аэропорту Шереметьево арестовали и посадили на 18 лет. Его обвинили в том, что он выдал американцам агента КГБ Роберта Хансена, заместителя директора советской секции отдела разведки ФБР. Не думаю, что это было правдой, ибо тогда Запорожский не рискнул бы появиться в Москве. Скорее всего, его арестовали «для галочки», чтобы закрыть дело и отчитаться перед начальством. В российских правоохранительных органах так поступают очень часто. В России ведь нет независимого суда, хотя на Западе полагают, что есть.

Чекисты работают в эмигрантской среде беспардонно и грубо, словно вербуя заключенных в российских тюрьмах. Среди настоящих иностранцев они ведут себя куда осмотрительнее. Видимо, в глубине души чекисты уверены, что эмигранты простят им любые огрехи из патриотических соображений.

Недавно мне в руки попала переписка старых эмигрантов, посвященная угнездившемуся в их рядах советскому разведчику Н. Имя и по сей день называть опасно, ибо он - один из столпов русской эмиграции, может засудить, хотя сам появился на Западе при весьма странных обстоятельствах.

В начале войны НТС, при помощи немецкой разведки, перебросил своего агента через линию фронта где-то под Псковом. Как водится, тот пропал, потому что НКВД бывал осведомлен о таких перебросках заранее. А вместо него к немцам через сеть укреплений благополучно перешел неизвестный молодой человек, назвавшийся Н. Он рассказал, что агента НТС схватили чекисты, но перед арестом тот успел его завербовать, приказав идти к немцам.

Несмотря на столь подозрительную и совершенно неубедительную легенду, Н. сразу устроился на службу в гестапо, причем не внештатным осведомителем, а кадровым офицером, получив звание лейтенанта. Русских принимали туда с большой опаской, отказывали даже белым офицерам, а для юного перебежчика из СССР с неясной биографией сделали исключение. Это можно объяснить только работой советской агентуры и немецких коммунистов-подпольщиков. Такая невидимая поддержка сопровождает Н. постоянно.

Став офицером гестапо, он начал преследовать белых эмигрантов, воевавших на немецкой стороне. Одному из них удалось выжить в концлагере, вернуться во Францию, рассказать об Н. всем знакомым, но на его положение в эмигрантской среде это никак не повлияло.

Сам же он был занят другим делом - ездил по итальянским лагерям бывших советских военнопленных. Многие из них намеревались остаться на Западе, ибо лагеря находились в английской оккупационной зоне. Н. уговорил отряд в 500 горцев перестать выдавать себя за турок и признаться в своем советском гражданстве. За это, мол, англичане запишут их в антикоммунистический полк, но те выдали их чекистам, и горцы покончили с собой.

Перебравшись в Париж, Н. принялся науськивать французскую политическую полицию на самых явных антисоветчиков из числа белых эмигрантов, представляя их агентами Москвы. Все знали, что в этом ему помогает французская компартия, чьи ячейки тогда легально действовали в полиции. Наконец одна из русских парижанок опознала в Н. офицера НКВД, с которым познакомилась в предвоенной Риге, и открыто сказала ему об этом.

«Да, служил там и даже людей расстреливал! А что в этом странного?» - отшутился Н., и снова ему это совершенно не повредило. Наконец, группа эмигрантов потребовала от руководства НТС расследовать его биографию, но встретила решительный отказ...

Москва также помогала Н. «операциями прикрытия», публикуя о нем статьи как о предателе и фашистском прислужнике. Сейчас же она в нем души не чает! Надо ли говорить о том, что Н. - ярый сторонник Путина, и что таких Н. среди эмигрантов много?