Сергей Кургинян - Исав и Иаков - Судьба развития в России и мире. Том 2

«Бобок–1» — маразм наших элит перед татарским нашествием.

«Бобок–2» — маразм элит, породивший Смутное время.

«Бобок–3» — маразм февраля 1917 года, который мы столь подробно рассмотрели.

«Бобок–4» — маразм советских элит перед августом 1991 года.

Нам нужен еще и «бобок-5»?

Всмотритесь и… Если в вас возникает внутренний протест и вы хотите противодействовать «бобку–5», то ищите связь с Духом истории. Других возможностей противодействия нет.

Народофобия и Дух истории — «две вещи несовместные». Дух истории приходит только к элите, не разорвавшей связь с народом. Иначе зачем ему приходить? Ведь он приходит для того, чтобы субъект соединился с субстанцией. А если субъект заранее разорвал отношения с субстанцией? Дух истории, лишь заприметив это, сразу покидает территорию, на которой допущен подобный — во сути ликвидационный — разрыв.

В XIX веке, повторяю, хотя бы контрэлита была одержима народофилией (не декоративной, а подлинной) и потому выстояла в ХХ-м, пройдя через «бобок–3», создав проект, сверхдержаву, осуществив великие исторические деяния. Что сейчас?

Приближаясь к завершению своего марафона, я все же обращу еще раз внимание на несколько актуальных политических публикаций. Ведь все же марафон продолжается. А его закон — в таком обращении к актуальному.

Одна из таких публикаций— это статья А.Пионтковского в «Гранях. ру» от 24 октября 2008 года. Статья называется «Родина или кузькина мать?». Дело отнюдь не в том, что автор подробно меня цитирует, именуя своим далеким собратом по разуму. А в том, что он раз за разом использует острые противопоставления, задействуя в них слово «Родина» абсолютно некорректным образом. Некорректным и научно, и политически. Поелику в условия нашего исследования входит еще и построение аппарата, причем «с колес» (смотри пункт 5 в приведенном мною списке условий), то я просто обязан ответить. Причем и концептуально, и политически.

Некогда А.Пионтковский поставил в один ряд Родину и Романа Аркадьевича Абрамовича («За Родину! За Абрамовича! Огонь!»). Теперь А.Пионтковский ставит в один ряд Родину и «кузькину мать». (Для справки: «кузькина мать» — это бомба в 50 мегатонн, которую СССР испытал на Новой Земле. У А.Пионтковского «кузькина мать» — это синдром национал-клептократии, которой, в отличие от глобальной клептократии, я якобы симпатизирую в качестве красного Савонаролы.)

Чтобы не выпячивать политическое, зафиксируем очень коротко, что ни на Украине никто никогда не опубликовал бы книгу «За Родину! За Рабиновича! Огонь!», ни в США никто никогда не опубликовал бы книгу «За Родину! За Голдмэн&Сакс! Огонь!». Но это политическое (слишком политическое, как сказал бы Ницше). Намного важнее — концептуальное. В сознании почти всех без исключения начинают путаться несколько политических категорий. Эта путаница особо опасна в случае, когда в число перебираемых и смешиваемых категорий входит категория «Родина».

Мое беспокойство носит не академический характер — отнюдь. Я знаю — и по опыту, и по соцопросам, — что существенная часть нашего бизнес-сообщества, так называемого среднего класса, обозлившись на чиновничество, называет это самое чиновничество не иначе, как «Родиной» («Родина хочет с нас 50 тысяч баксов» — имеется ввиду, что их хочет тот или иной чиновник за определенную административную услугу). Это часто говорят «на автомате» даже вполне патриотичные и любящие Россию люди.

А раз так, то пора развести категории. И установить, что есть ряд категорий, в пределах которого категориальные единицы ну никак не могут быть сведены одна к другой. Это и позволяет называть единицы категориальными. Предлагаю обсудить следующие, особо актуальные, категориальные единицы, между которыми путаница совсем уж недопустима.

Категория № 1— Родина.

Категория № 2— страна.

Категория № 3— население.

Категория № 4— народ.

Категория № 5— государство.

Категория № 6— элита (класс).

Категория № 7— власть (политическая системе).

Категория № 8— властитель (государь).

Список категорий можно было бы продолжить, но остановимся хотя бы на этом как на особо актуальном.

Прежде всего, надо установить, что Родина — это не государство, не класс и элита (Абрамович) и не население. Родина — это единство территории, населения и актуального смысла. При этом актуальность смысла является главным. Теряется актуальность — человек перестает ощущать территорию Родиной. Он перестает ее защищать. Он не хочет за нее умирать. Возникает метафизический коллапс. И все распадается. Распадается тем быстрее, чем важнее смысл для данной культуры, данного (ею скрепленного) населения.