Сергей Кургинян - Исав и Иаков - Судьба развития в России и мире. Том 2

Уже первые модели Вселенной, созданные на основе Общей теории относительности Эйнштейна, показали, что Вселенная, подчиняющаяся Общей теории относительности, должна быть слишком неустойчивой. Она слишком быстро должна начать опять сжиматься, возвращаясь к привычной сингулярности. Для построения не столь неустойчивых моделей Эйнштейн был вынужден ввести в свою теорию дополнительное скалярное поле. Он назвал его «лямбда-член», понимая, что фактически речь идет о допущении наличия… АНТИГРАВИТАЦИИ! Для Эйнштейна гравитация как единое первоначало значила примерно то же самое, что для Фрейда — Эрос. Признание наличия антигравитации для Эйнштейна было столь же мучительным, как для Фрейда признание наличия Танатоса.

Позже Фридман нашел нестационарные решения в рамках Общей теории относительности, позволяющей описать расширяющуюся Вселенную без лямбда-члена. Эйнштейн с восторгом принял эти решения Фридмана и заявил, что ошибочно ввел лямбда-член. Однако впоследствии оказалось, что решения Фридмана, избавляя от лямбда-члена, порождают другие, практически непреодолимые теоретические трудности. Оказалось также, что лямбда-член Эйнштейна и связанное с ним лямбда-поле очень убедительно описывают наблюдаемое расширение Вселенной. Это стало ясным уже после первой серии экспериментов с телескопом Хаббла.

Тем не менее лямбда-поле очень долго считали неким не слишком обязательным теоретическим артефактом, не имеющим внятного физического объяснения. Однако в 60-е годы советский физик Эраст Глинер опубликовал теоретические работы, представляющие лямбда-поле как фундаментальное свойство физического вакуума. Глинер приписал вакууму, во-первых, определенную плотность энергии, а во-вторых, отрицательное внутреннее давление, подобное тому, которое имеет место в растянутой резинке.

Работы Глинера были теоретически абсолютно корректны. Но они реанимировали то, что космологический истеблишмент не хотел признавать, — лямбда-член, лямбда-поле, Тьму. У истеблишмента психологического не было на руках отказа Фрейда от Танатоса. И потому Танатос не отвергали, но замалчивали. У истеблишмента космологического на руках был отказ Эйнштейна от лямбда-члена и лямбда-поля. И потому этот космологический истеблишмент просто вывел работы Глинера за рамки космологического мейнстрима.

Вывести-то он вывел… Но физика — не теология. В физике неустранимо господствует Его Величество Эксперимент. В 90-е годы XX века были введены в действие космические радиотелескопы, позволяющие осуществлять систематические серии наблюдений за далекими взрывами сверхновых звезд. Поскольку теория звездных взрывов к этому моменту была достаточно хорошо разработана и практически подтверждена, астрономы иногда называют эти сверхновые звезды «стандартными свечами».

Наблюдения за «стандартными свечами» показали, что на больших межгалактических расстояниях не действует экспериментальный закон Хаббла, гласящий, что линейное равномерное расширение Вселенной подчиняется правилу, согласно которому скорости разбегания объектов всегда пропорциональны расстоянию между ними.

Ну, так вот… В 90-е годы выяснилось, что сверхновые звезды, находящиеся на больших расстояниях, разбегаются не пропорционально расстоянию между ними, а с ускорением. Это придало новую убедительность теории Глинера. А тут еще Глинер в начале 80-х годов эмигрировал в США и стал широко публиковать свои ранее малоизвестные исследования.

Напомню, что, по Глинеру, физический вакуум обладает отрицательным внутренним давлением и определенной плотностью энергии. То есть свойствами лямбда-поля. Только это отрицательное внутреннее давление в сочетании с плотностью энергии вакуума может обеспечивать ускоренное разбегание объектов во Вселенной. Иных источников ускоренности нет. Теория Глинера отвоевала себе место в космологическом мейнстриме. А вместе с ней была реабилитирована и теория лямбда-члена Эйнштейна, то есть теория антигравитации.

Почему это так важно для наших метафизических размышлений? Потому что во всех ультрагностических метафизиках гравитацию называют «зловещим изобретением Демиурга», создающим вампиризм Форм, чудовищную «концентрационную Вселенную», от которой надо избавиться. Одно дело, когда оппонента у гравитации нет. Тогда можно сказать: «А где что-то, противостоящее вашему Демиургу? Где эта самая Тьма, Иное? Если ничего такого нет, если гравитация не имеет антагониста, то тогда она порождена каким-то универсальным безальтернативным началом. То есть началом благим».