Александр Бовин - XX век как жизнь. Воспоминания

Деловые связи помогут вам в модернизации экономики, а торговля между нашими странами снабдит вас продовольствием, одеждой и другими потребительскими товарами. Мы же с удовольствием купим у вас лес, уголь и нефть.

Надеюсь, что, памятуя обо всем этом, господин посол, Вы оправдаете доверие, оказанное Вам моей мамой.

Позже мы неоднократно встречались со Щаранским. Нас объединяло общее неприятие галстуков. Он никогда не вспоминал об этом письме, которое показалось мне бестактным. Правда, друзья его говорили: брось, не обращай внимания, у каждого свои комплексы…

И чтобы кончить тему «меня встречают», приведу заметку «Кресло для посла» из еще одной «русской» газеты «Новости недели» (20.01.92):

«Гости и хозяева Иерусалимского культурного центра выходцев из бывшего СССР были несказанно удивлены и польщены, когда у дверей здания остановился лимузин и из него вышел посол России в Израиле.

„Я пришел посмотреть фильм“, — сказал Александр Бовин.

„Прекрасно! Заходите, располагайтесь“, — любезно пригласил гостя художественный руководитель центра Виктор Фишер, указывая на ряд кресел.

Бовин улыбнулся и попробовал присесть. Однако не тут-то было! Могучее тело посла никак не вмещалось в стандартное театральное кресло.

После минутного замешательства Фишера осенило: он снял перегородку между двумя креслами, и Бовин со вздохом облегчения уселся.

Служащие решили сохранить „посольское кресло“ для последующих визитов русского дипломата в их центр».

Все это выглядит очень мило. Но — шалости «свободной» прессы. В центре этом я бывал неоднократно. В кресла вписывался без проблем. Просто журналисты решили порезвиться. Благо моя корпуленция дает к этому основания.

Чтобы сбросить давление, распиравшее журналистов, в январе — феврале я устроил несколько пресс-конференций. Все внешнее обилие вопросов укладывалось в три, пожалуй, темы.

Первая. Что происходит в России?

Эту тему мы в данной главе обсуждать не будем.

Вторая. Что вы думаете о мирном процессе? Чего хочет Россия? Вы верите в возможность достижения прочного мира?

Обо всем этом обстоятельно поговорим позже.

Третья. Вам не боязно браться за дело, которым вы никогда не занимались? Или: не кажется ли вам, что в таких сложных «точках» полезнее был бы дипломат-профессионал?

Вот с этой темы мы и начнем.

Конечно, смена профессии, переход на работу, которой раньше вплотную не занимался, направление в «сложную точку» переживались не просто. Но слово «боязнь» здесь не подходит. Я долгие годы был потребителем продукции, которую выдают послы. Я знал слишком многих послов, а некоторых — даже хорошо. И поэтому не видел оснований для боязни.

Беспокоило другое: дать качество, в минимальный срок развернуть посольство, создать работоспособный коллектив, сделать посольство заметным в Израиле.

Успокаивал себя тем, что посольство — как, например, Театр на Таганке или банк «Русский кредит», как Усачевские бани или концерн «Панинтер» — нормальная иерархическая, бюрократическая структура, где принимаются сигналы на входе и выдаются на выходе, где есть вертикаль подчиненности и распределение функций. Жизнедеятельность любой организации такого типа давно предопределена бессмертными законами Паркинсона и законами Мэрфи.

Не могу удержаться.

Бритва Хэнлона: не усматривайте злого умысла в том, что вполне объяснимо глупостью.

Второй постулат большого пальца: простая и приемлемая ложь полезнее сложной и непонятной истины.

Первое правило неполноценности начальства: не давайте понять своему начальнику, что вы — умнее.

Закон Конвэя: в любой организации всегда найдется человек, знающий, что там на деле происходит. Его-то и надо уволить. Таким образом, чтобы успешно руководить любой конторой, будь то посольство или министерство, надо лишь знать (чувствовать), к какой ситуации применима та или иная максима. Не уверен, что я всегда чувствовал (знал) это, но всегда стремился к этому.

Бюрократические структуры отличаются друг от друга по разным параметрам. Но главный — конечная продукция.

Конечная продукция посольства — анализ того, что происходит в «стране пребывания» (на мидовском арго так называют страну, где аккредитован посол), и рекомендации относительно того, что лучше бы сделать или что лучше бы не делать. Качеством анализов и рекомендаций определяется качество работы посольства.