Илья Заславский - Дело труба. Баку-Тбилиси-Джейхан и казахстанский выбор на Каспии

Китай и Казахстан имеют свои четкие политические цели, и это беспокоит инвесторов возможной высокой стоимостью проекта, особенно при строительстве нового экспортного трубопровода.

Позиция иностранных акционеров простая и ясная: они считают, что разработка Кашагана требует больших затрат и усилий, в особенности с их стороны, поэтому до 2013 года вопрос строительства нового нефтепровода не должен даже стоять на повестке дня. Акционеры имеют свои приоритеты и хотели бы в основном экспортировать нефть по маршруту Актау – Баку – Тбилиси – Джейхан (АБТД) и системе Каспийского трубопроводного консорциума (КТК).

Казахстанское же руководство хочет, чтобы новый экспортный путь был построен к 2009 году. Для этого в 2004 году оно подписало соглашение с Китаем о строительстве трубопровода Атасу – Алашанькоу пропускной способностью от 20 млн. тонн в год. Китайцы всеми силами наращивают активы в Казахстане, но без сырья с Каша-гана полноценная загрузка трубопровода нереальна. Для транспортировки углеводородов в западные районы Китая необходимо строительство большой ветки Атырау – Атасу через месторождения Кенкияк и Кумколь с предположительной пропускной способностью от 20 млн. тонн в год. Расчеты по стоимости данного проекта еще не проводились, но по предварительным оценкам она будет не меньше 1 млрд. долларов.

Поэтому нужно подчеркнуть, что если официальная Астана действительно захочет подключить китайские компании к разработке Кашагана, то это идея будет продвигаться в жизнь так же настойчиво и энергично, как была осуществлена идея вхождения в СКК.

По этой причине недавнее требование иностранных акционеров СКК к «КазМунайГазу» не перепродавать купленную долю без согласия партнеров не может рассматриваться как надежная защита их интересов. Акционерам следует заранее определить для себя, в обмен на какие уступки со стороны казахстанских чиновников им следует соглашаться с будущим прямым или опосредованным китайским присутствием.

Подводя итоги изложенному в этой главе, можно сказать, что внутриполитические процессы (как показывает пример «Тенгизшевройла», Северо-Каспийского консорциума и других проектов) не дают полной уверенности иностранным инвесторам. Но они подсказывают всем компаниям в Казахстане, что разумнее обдумывать варианты извлечения хоть каких-нибудь выгод из уступок властям, а не способы противодействия им.

Суть сегодняшней ситуации – в фундаментальном противоречии между властями и иностранными фирмами при оценке факторов инвестиционной политики, включая вопросы добычи и транспортировки углеводородов. Инвесторы уверены, что Казахстан далек от выгодных рынков сбыта, а по внутреннему устройству не близок к экономическим демократиям ЕС и США. Поэтому западные иневесторы ожидают в нефтяных контрактах соответствующей налоговой или иной финансовой компенсации. А правительство, напротив, убеждено, что условия внутренней экономики и экспорта значительно улучшаются, цена на нефть растет, льготы, предоставленные десять лет назад, уже с лихвой компенсировали инвесторам все первостепенные риски. Теперь отношения должны поменяться, и правительство может и должно играть ключевую роль в определении векторов развития нефтяной индустрии, включая вопросы добычи и экспорта. Пока общая ситуация с добычей и продажей казахстанской нефти будет улучшаться в краткосрочной и среднесрочной перспективах, Астана продолжит увеличивать давление на инвесторов.

Государство, персонифицированное кланом Назарбаева, будет играть не то что не меньшую, а скорее большую роль в определении маршрутов экспорта казахстанской нефти. Но, безусловно, оно не может делать это в полном отрыве от коренных интересов инвесторов, а также от объективно существующих факторов: уровня добычи, проблем эксплуатации, мощностей и тарифов – то есть того, что будет рассмотрено нами в следующих главах.

В заключение важно отметить следующее: то, что мы привыкли понимать под общим понятием «руководство», «власть Казахстана» или даже «назарбаевский клан», не является чем-то однородным и единым: внутри «семьи» Назарбаева намечается раздел на «подкланы», которые в политической сфере начинают между собой конкурировать, как, например, клан Дариги, одной из дочерей Назарбаева, и клан Тимура Кулибаева, зятя президента. По оценкам экспертов, Кулибаев, обладающий колоссальным состоянием и влиянием, особенно в банковской и нефтегазовой сферах, но в отличие от Дариги не имеющий подчиненных ему СМИ (которые Дарига имеет во множестве), пытается в последнее время этот недостаток восполнить. Его цель – использовать СМИ так, чтобы влиять на политические решения страны накануне выборов (более подробно о политических факторах читайте в заключительной главе) [16]. Фактически соперничество этих двух кланов (и многих других «околосемейных») начинает приобретать публичный характер, и таким образом само руководство и «семья» Назарбаева становятся источниками некоторого «плюрализма». Соответственно судьба нефтегазовых проектов в Казахстане будет зависеть как от «разборок» между властью и международными нефтяными компаниями, так и отчасти от политических, экономических и персональных предпочтений и степеней влияния тех или иных представителей властей предержащих.